Второе признание

– Отпираться бессмысленно! – раздраженно заметил Вулф. – Стоит им запросить Нью-Йорк, а они не преминут это сделать, как тут же выяснится, что вы обращались в агентство мистера Бэскома. А для чего? И что было дальше? Нет, этого уже не скроешь. Я сообщу им о ваших подозрениях и о том, что вы наняли меня, чтобы подтвердить или опровергнуть их. Вы просто предприняли естественные и разумные меры предосторожности. Я только-только приступил к расследованию, для начала откомандировав сюда мистера Гудвина и подключив к работе еще троих, как под покровом ночи произошел разрушительный налет на мою оранжерею. Я предположил, что это дело рук мистера Рони и его товарищей: возможно, они боялись, что я разоблачу и дискредитирую его, поэтому попытались меня припугнуть.

Итак, сегодня, то есть уже вчера, я приехал сюда, чтобы обсудить случившееся с мистером Сперлингом. Он позвал на совет родных, потому что это дело семейное, и мы все вместе собрались в библиотеке. Тут он узнал, что я приехал требовать возмещения ущерба; я хотел, чтобы он заплатил за уничтожение оранжереи. На протяжении всего совещания мы бодались из-за этого с мистером Сперлингом, и только. Больше никто ничего не говорил – во всяком случае, ничего примечательного. Остальные присутствовали там, поскольку все равно уже явились и не нашли предлога сбежать. Вот и все. – Вулф обвел глазами слушателей, побуждая их высказаться. – Так что?

– Сойдет, – согласился Сперлинг.

Маделин напряженно размышляла. У нее возник вопрос.

– А для чего вы остались на ночь?

– Хороший вопрос, мисс Сперлинг, но свои поступки буду объяснять я сам. Я отказался уезжать без денег или твердой договоренности на этот счет.

– А что о Гвен, которая позвонила Луису и попросила его приехать?

Вулф посмотрел на Гвен:

– Что вы им сообщите?

– Это ужасно, – прошептала Гвен. Она уставилась на Вулфа, словно не могла поверить, что он находится перед ней. – Это ужасно! – вслух повторила она.

– С этим не поспоришь, – кивнул Вулф. – Вы помните, что ему сказали?

– Конечно помню. Я просто объяснила, что должна с ним встретиться, а он сказал, что у него дела и что он приедет позже, поездом, который отходит с вокзала Гранд-Сентрал в восемь двадцать. И прибывает в Чаппакуа в девять двадцать три.

– Вы не рассказывали ему о том, что произошло?

– Нет, я… я и не собиралась. Просто хотела сказать ему, что решила прекратить наши отношения.

– Значит, так вы и скажете полицейским. – Вулф повернулся к Маделин. – У вас методичный ум, мисс Сперлинг, и вы хотите все поскорее уладить. К сожалению, это невозможно, слишком много всего тут накручено. Главное, все вы должны твердо уяснить: разговор в библиотеке ограничился нашим спором относительно компенсации за поврежденную оранжерею, и только. За исключением этого пункта, вы должны неукоснительно придерживаться фактов. Если вздумаете нести отсебятину, то серьезно влипнете. Возможно, вы и так влипнете, если возникнут подозрения в том, что мистера Рони сбил кто-то из вас, или вы попадетесь в лапы к проницательному следователю, хотя это маловероятно.

– Я никогда не умела лгать, – жалобно проговорила миссис Сперлинг.

– Плевать! – ответил Сперлинг, вовсе не желая ее обидеть. – Иди-ка лучше наверх и ложись спать!

– Превосходная мысль, – подхватил Вулф. – Послушайтесь мужа, мадам. – Он обратился к Сперлингу: – А теперь, если угодно…

И председатель правления направился к телефону.

Глава 10

На следующее утро, во вторник, в одиннадцать часов Кливленд Арчер, окружной прокурор Уэстчестера, говорил Джеймсу Сперлингу:

– Дело весьма прискорбное. Весьма.

Если бы не внушительные размеры поместья Стоуни-Акрес, количество комнат в доме и величина налогов, которыми Сперлинг ежегодно пополнял бюджет, то, скорее всего, на месте Арчера сейчас сидел бы один из его помощников. Оно и понятно. Вулф и я пересекались с Кливлендом Арчером совсем недавно, когда ездили в поместье Питкэрна близ Катона, чтобы найти замену Теодору, отправившемуся навестить тяжелобольную мать. Рыхловатый краснолицый Арчер посматривал на приезжих свысока, но в общем парень был неплохой.

– Весьма прискорбное, – повторил он.