Второе счастье

— Если потянешь — почему нет? — неожиданно согласился Саша. — Мне учиться осталось месяц, уже напоминали, чтобы сменщика искал, но что-то никак времени выкроить не получается.

— Эй, я ещё не согласился! У меня же тоже учеба, учеба, и ещё раз учеба, как завещали великие.

— Да я понимаю, — грустно сказал он. — От учебы нас никто освобождать не будет и скидок не сделает, на «двойки» учиться на такой должности нельзя. Но давай завтра обсудим подробнее? Доклад сам себя не напишет.

Я пообещал поразмыслить над ещё одним возможным вариантом своей судьбы и поспешил откланяться.

* * *

В той истории, которую я познал на собственной шкуре, именно комсомол стал кузницей кадров для капиталистической России. С началом перестройки в этой организации начались какие-то свары, споры и дискуссии по поводу идеологии, но в одном комсомольцы были едины — в создании кучи различных кооперативов, и несколько из них потом смогли откусить очень вкусные куски разных доходных предприятий и даже отраслей советской промышленности. Если мой мозг начнет «вспоминать» и события того времени, я смогу очень неплохо заработать на дележке этого пирога. Правда, я помнил, какой кровью эта дележка сопровождалась.

Но кровь ладно, в конце концов, она тогда была в любой сфере, где крутились относительно крупные деньги. Больше всего меня в этом предложении смущала необходимость стать двуличной сволочью. Среди комсомольцев середины восьмидесятых наверняка были те, кто искренне верил в торжество идеалов коммунизма. Тот же Саша — я почему-то подумал, что он как раз хочет счастья всем и не желает никого отпускать обиженным. Правда, бодливой корове бог рогов не дал, и у Саши возможности помочь мало-мальски заметному числу людей примерно столько же, сколько и у меня. То есть почти что нифига. Вот только я всё-таки мог взять себя в руки и что-нибудь придумать ради светлого будущего, а Сашу со всех сторон ограничивали инструкции, надзор со стороны вышестоящего органа и тотальная неспособность угадать, в какую сторону вильнёт история России через несколько лет.

Где-то в конце восьмидесятых советские кинематографисты даже сняли про нынешний комсомол очень плохой фильм, из которого я помнил буквально пару эпизодов — и ещё общую атмосферу тотального неверия в изрекаемые с высокой трибуны догмы[17].

Но в конце восьмидесятых вообще полюбили разоблачать всякое, особенно моральный облик представителей руководящей и направляющей, далекий от того, который задумывался авторами кодекса строителя коммунизма. В принципе, разоблачения никто не выдумывал; всякие горкомы и обкомы наплодили себе столько льгот и поощрений, что фактуры для всяких расследований было заготовлено на века вперед..

Много лет спустя кто-то даже пустил в массы мысль, что капитализм в России придумали эти самые коммунисты и комсомольцы, чтобы продолжать получать с простого народа ренту просто за своё существование — но уже на другом уровне потребления. Например, чтобы в случае мебельного гарнитура выбор был не между Финляндией и Польшей, а между, допустим, Италией и Англией. Правда, в итоге получилось так, что выбирать приходилось между Китаем для бедных и Китаем для богатых, но, видимо, элита будущего сочла это приемлемым для себя и своих детей.

В принципе, истина лежала где-то неподалеку от этого слишком категоричного суждения. Думаю, любой секретарь любого горкома или обкома и сейчас с удовольствием купил бы себе «Мерседес» или другую иномарку S-класса — но кто ему позволит? Сразу припечатают на ближайшем партсобрании, дадут хорошего пинка под зад и дай бог, если коровник доверят возглавлять в глухой деревне. У них сейчас «ЗиЛы» для самых высокопоставленных и «Волги» для тех, у кого труба пониже и дым пожиже. У Брежнева в гараже вроде имелся набор иностранных машин, но его баловали соратники. К тому же на официальных выездах Генсек не выёбывался и брал всё тот же положенный по должности персональный «ЗиЛ».

То есть для доступа к благам цивилизации вот этому сегодняшнему среднему классу — а всякие партийные чиновники как раз и были советским средним классом — нужно было скинуть партийный диктат. Этого они хотели больше всего, но жили двойной жизнью. Днём проповедовали коммунизм и докладывали об увеличении надоев, а потом с чистой совестью ехали в сотую секцию ГУМа отоваривать свои льготы. Ну или куда они там ездили по вечерам.

Комсомольские вожди транслировали те же догматы на свою аудиторию. И если я станут комсоргом института, мне придется каким-то образом не смеяться во время чтения докладов на тему повышения и снижения всяких странных показателей — даже если я буду точно знать, что в действительности всё не так, как на самом деле. Если я вдруг рубану с трибуны правду-матку, меня моментально объявят небывшим. Тут с этим строго.

Глава 10 Угол зажигания