Второй дневник сновидений

И следующие несколько дней я довольно часто спрашивала себя: что могло бы за этим последовать, если бы в тот же момент я не увеличилась и не съехала бы плавно с листа своей лилии?

С громким всплеском я спикировала в бурлящую воду прямо между Генри и Би. Би издала короткий крик и захлебнулась, а Генри растерянно уставился на меня.

Я совершенно не контролировала своё превращение обратно в человека и вовсе не удивилась, когда обнаружила, что тоже стою голышом, только вот моя кожа отливает металлическим сине-зелёным оттенком, а на спине до сих пор болтаются четыре нежных стрекозиных крылышка. Они полностью промокли и казались абсолютно бесполезными.

Но это сейчас было не важно.

Би первой оправилась от потрясения. Она откашлялась и выплюнула воду.

– О нет, только не это! – раздражённо сказала она. – Ведь всё так прекрасно начиналось. Просто замечательно! При чём тут какая-то странная фея или эльф из «Аватара»? Что всё это значит?

Вот именно: что всё это значит? Я тоже не понимала. Я больше ничегошеньки не понимала.

Чувство вины, читавшееся во взгляде Генри, только усугубило ситуацию и так меня разозлило, что я даже не стеснялась своей наготы.

– Да уж, я без понятия! – фыркнула я и, откорректировав цвет своей кожи, заставила крылья исчезнуть. – Давайте лучше спросим об этом Генри!

Но Генри молчал. Кажется, при виде меня у него пропал дар речи.

Я подплыла к краю джакузи, выбралась наружу и направилась куда-то в толпу голых людей, оставляя за собой мокрый след. Мои ноги до сих пор были зелёными, и мне казалось, что все вокруг смотрят только на них. Что ж, пусть глазеют, они видят эти ноги в первый и последний раз!

Ну почему я не могу просто проснуться? Где эта дверь, ведущая в коридор? Мне хотелось домой. Просто попасть домой.

В мгновение ока я почувствовала, будто внутри меня кто-то открыл кран, и слёзы хлынули рекой. Они бежали по щекам, и я была не в состоянии их остановить. Чёрт! Только этого ещё не хватало. Эта проклятая дверь должна быть где-то здесь. Слёзы застилали глаза, поэтому я на ощупь продвигалась вдоль стены.

– Лив! – Генри обеими руками схватил меня за локти и прижал к себе.

Не отдавая отчёта в том, что делаю, я отбросила его резким движением, которому так долго учил меня в Беркли мистер Ву. Удар был так хорошо отработан, что я выдавала его, совершенно не задумываясь. Генри снова подхватил меня, поэтому я ударила его кулаком в грудь. Приём «гуа тонг чой». Но вместо того чтобы скорчиться от боли, Генри протянул ко мне руки и попробовал стереть слёзы с моего лица.

– Ливви, прошу тебя! Не убегай!

На нём снова были джинсы и футболка и ни единого мокрого пятнышка. Это разозлило меня ещё сильнее. Очевидно, Генри сохранял хладнокровие и не забыл позаботиться о своём внешнем виде. В то время как я, голая, мокрая и зарёванная, шлёпаю зелёными ногами неизвестно куда.

В довершение он наколдовал из пустоты купальный халат и подал его мне. Да, в его взгляде отчётливо читалось сострадание.

– Тебе не стоило этого делать, Лив, – мягко сказал он. – Вот набрось на себя.

В этот момент мои слёзы высохли, и я застыла от ярости. Мне понадобилась лишь доля секунды, чтобы предстать перед Генри безупречно одетой и причёсанной. Я не забыла даже об очках.

Наконец-то я могла отчётливо видеть: вот же она! Прямо передо мной возвышалась обтянутая тканью дверь.

– Как бы там ни было… – ответила я бесчувственным тоном. Мой голос стал холодным, словно сосулька. Я вздёрнула подбородок и посмотрела прямо в серые глаза Генри. – Сожалею, что помешала твоему свиданию. Откуда мне было знать, что тебя тянет к женщинам постарше. Она восхитительна – за исключением разве что музыкального вкуса.

Из колонок по-прежнему раздавался визг Селин Дион, она всё ещё утверждала, что любовь навсегда останется в её сердце. И что сердце продолжает биться и жизнь идёт дальше. Повезло же ей!

– Вот только сидеть одновременно на двух стульях у тебя не получится. – Я повернулась на пятках и распахнула дверь: искусство ошеломляющего ухода со сцены я подсмотрела у Флоранс.

Какое идиотское положение! Оказалось, это не та дверь. Это был просто шкаф, набитый полотенцами.

Ёлки-палки!

Даже уйти как следует у меня не получалось.

Генри снова окликнул меня, но, не успела я к нему повернуться, как почувствовала, будто на мою грудь что-то с силой давит. И тут я умудрилась уйти ещё более эффектно, чем предполагала, – гигантская рыжая лапа продырявила купол и вышвырнула меня из сновидения Би.

Глава восемнадцатая

На самом деле это была вовсе не гигантская лапа, а всего лишь лапка Спота, которая по сравнению с телом казалась очень даже небольшой. Лапкой он нетерпеливо бил меня по щеке.

Кот, громко урча, устроился у меня на груди, и я была несказанно благодарна ему за то, что он выдернул меня из этого сна, поэтому мне даже в голову не пришло его отругать. Напротив, я решила не сгонять его с груди и чесала его за ушком, пока мой пульс немного не успокоился. Никогда ещё я так сильно не скучала по тем временам, когда кошмарный сон после пробуждения оставался всего лишь кошмарным сном.