Второй курс

Когда коридор, по которому я шёл, резко закончился, я чуть не упал от неожиданности, но вовремя успел зацепиться за край стены и устоять. Пришлось немного постоять и отдышаться, а затем сделать очередной глоток. Боюсь, с такими темпами мне и на пару дней не хватит фляг с водой, но в данном случае я ничего поделать не мог: мне требуется поддерживать не только тело, но сохранять некий баланс запаса маны в своём источнике.

Отдышавшись, я совершил практически подвиг, так как дальше пришлось переходить от правой стены к левой. Это был кратчайший путь к нужному выходу. Ещё короче можно было пройти по прямой, но без поддержки я сейчас был не способен на такой переход, как и на самостоятельное движение в вертикальном положении. Так что приходилось выкручиваться. Ещё и, как назло, нужный мне проход расположен аккурат между проходами в тупики, поэтому мне пришлось ещё раз перелетать от стенки к стенке.

Остальной путь до анфилады комнат прошел для меня как в тумане. Сознание плавало на границе яви и сна. С каждым новым шагом держаться становилось всё сложнее и сложнее. Питьё почти не помогало, а в один ужасающий момент я вообще чуть не выронил флягу из рук. Это была бы потеря из потерь. Сил на то, чтобы нагнуться и поднять её, у меня бы не нашлось, оставаться на месте означает неминуемую гибель. Так что пришлось бы её бросить там, а это значит уполовинить и так не богатый ресурс, имеющийся в наличии.

Дальше я двигался и даже мысли не допускал, чтобы дотронуться до фляг с водой. Потеря их сейчас равносильна смерти. Остановка равносильна смерти. Причем не только моей, но и моих товарищей, а этого я не мог себе позволить. И потому шёл из последних сил. В тумане. Прокусив губу. Исступлённо шёл вперёд, переставляя ноги, созданные, казалось, из свинца.

В какой момент из груди начало пропадать сосущее чувство, я не запомнил. И ещё какое-то время шёл на автомате, пока до мозга не дошло, что я наконец-то добрался до своей первой промежуточной цели. Как выяснилось, я оказался в конце туннеля. Моя, такая тяжёлая, словно чужая, рука безвольно скользнула по краю стены и даже не попробовала за что-то зацепиться. Сделал по инерции ещё пару шагов, пытаясь сохранить равновесие, но в конечном итоге упал на живот. В голове при этом билась лишь одна мысль: «Только не снова лицом в песок!» На последних морально-волевых я сумел перекатиться на бок. Упал не очень удачно, я определенно услышал какой-то хруст, но в тот момент так ничего и не почувствовал, а просто выключился с осознанием того, что я смог выйти из пещеры.

* * *

Неделю спустя. Где-то в пустыне

Над пустыней стояла ясная, без единого облачка погода. Ветра также не было, стояла полная тишь. Ничего не нарушало эту пасторальную картину, и казалось, так будет продолжаться веками. Но нет, раздался какой-то странный шорох. И на склоне одного из ближайших песчаных барханов начала появляться воронка. С каждым мгновением она становилась всё больше и глубже.

Так продолжалось не больше минуты, пока образовавшаяся воронка не взорвалась песчаным фонтаном, а из её центра не вывалилась странная фигура. Она была одета в какие-то странные, рваные и сильно потасканные обноски. На голове также были намотаны какие-то частично размотавшиеся тряпки, что должны были изображать головной убор по типу тюрбана.

Тишину необитаемого места нарушил дикий вопль, сопровождаемый судорожными попытками кричавшего втянуть в себя горячий, даже обжигающий, но такой вкусный воздух. На какое-то время над пустыней опять повисла тишина, но совсем ненадолго, так как затем раздался дикий хохот этого странного человека. Он смеялся с такой неистовой радостью, что временами начинал захлёбываться собственным смехом. Но это его совершенно не смущало и тем более не могло остановить. Человек радовался тому, что он не только выжил, но всё-таки смог выбраться из этих пещер. Да, на решение этой задачи у него ушло больше времени, чем он рассчитывал, но главное, что он справился с нею. Отсмеявшись, он наконец-то смог справиться с собой и со съехавшим ему на глаза странным головным убором. Стянув с головы тюрбан, мужчина осмотрелся.

На пустыню постепенно опускался вечер. Было ещё достаточно жарко, особенно на солнце, да и песок отдавал накопленное за день тепло, но ветерок уже начал доносить первые признаки ночной прохлады.

Странный незнакомец смотрел на мир одним-единственным, цвета молодой листвы, глазом. Второй был закрыт, а через веко, от брови тянулась тонкая ниточка шрама. Его единственный зрячий глаз был слегка припухшим, с покрасневшим белком, но он цепко осматривал округу и анализировал увиденное на признаки вероятной опасности.

Решив, что он находится в безопасности, молодой человек немного расслабился, а по его лицу начала расплываться новая улыбка. Потянувшись, он упёрся руками в песок и начал вытягивать своё тело из сыпучего плена. Радости его не было предела, ведь наконец-то закончились его блуждания во тьме.