Второй шанс

«Заснул, – подумал Куликов, откидываясь на бревенчатую стену и прикрывая глаза. – Отходит, значит… Надо будет Анофриева похоронить по-людски… Могила там, памятник… Лопата за домом есть… Вот только с гробом как быть?.. Завернуть бы его во что-нибудь, хотя бы… Сколько там по правилам нужно держать покойника в доме?.. Два дня…»

Дверь тихонько скрипнула, пустив внутрь струю холодного воздуха.

«Ветер… – солдат почему-то боялся открыть глаза, стискивая веки еще крепче. – Ветер это… Сквозняк…»

– Ребята… – произнес очень знакомый голос от дверей. – Чего это вы меня на холод вытащили? Розыгрыш, да?.. Прикалывались?.. Я опять храпел, что ли?.. Проснулся, а там…

«Не может быть… – сжимал веки все туже и туже, до радужных бликов под ними, Куликов. – Мне это снится… Кошмары после водки самопальной… Привидений не бывает… Он мертвый…»

Ледяные пальцы коснулись его щеки.

– Что с вами, ребята?..

* * *

– Как вы прокомментируете последние события, герр Штолльберг?

– Я уже давал комментарий журналу «Шпигель» не далее чем вчера. Свяжитесь с редакцией и узнайте у них…

Депутат ландтага земли Нижняя Саксония и лидер партии «Новый путь» Йорг Штолльберг неуклюже пробирался к своему лимузину, облепленный оравой журналистов, словно медведь-гризли сворой дворняжек. Немногочисленные телохранители ничего не могли поделать, так как «объект» слыл демократичным и открытым для прессы политиком. Увы, тщательно взлелеянный целым штатом «пиарщиков» имидж сегодня работал совсем не на него…

– И все-таки, герр Штолльберг! Всего пару слов для «Рейнланд Беобахтер»!..

– Одна минута для TF-3!..

– Хотя бы словечко!..

«Черт! Все-таки придется пожертвовать этим стервятникам десять минут… Хотя… Не за горами выборы в бундестаг, и эта спонтанная прессконференция может добавить мне очков… Да, прямо так, как в восемьдесят девятом, не по бумажке!..»

Громоздкий в своем длиннополом пальто, будто тяжелый танк, политик остановился так внезапно, что какая-то тощенькая девчушка в куцей пунцовой курточке и пушистом колпачке, вприпрыжку поспешающая за ним, врезалась в его «корму» и с приглушенным визгом отскочила, уронив микрофон.

– Я готов уделить вам, господа репортеры, – пробасил Йорг в эту решетчатую штуковину, поднятую с асфальта. – Пять… Нет. Десять минут. Прошу задавать вопросы. Только коротко и по очереди.

И с улыбкой на малоподвижном квадратном лице вручил прибор польщенной журналистке, потерявшей от неожиданности дар речи. Репортеры просто взвыли от восторга. Еще бы – неожиданная пресс-конференция политика, прославившегося своими радикальными, балансирующими на грани политкорректности взглядами, вместо односложных ответов, данных на ходу на умело и не очень поставленные вопросы.

Охрана быстро очистила пятачок перед парапетом, на который тяжело поднялся герр Штолльберг, и действо началось.

– Вы, – кивнул Йорг девушке в колпачке, раскрасневшейся почище своей курточки; наверняка это первый в ее жизни материал такого уровня – что-что, а в этом бывший газетчик понимал толк.

– «Ганноверер Рундшау». Герр Штолльберг! – героически справилась та с волнением. – Как вы прокомментируете вчерашнее выступление канцлера по федеральному телевидению?

– Пораженчество и трусость! – рубанул воздух кулаком Йорг. – Германия вопреки традиции последних лет пристроилась в хвост США и их верному лизоблюду Великобритании. Мы, немцы, все последние годы гордившиеся самостоятельностью курса, проводимого нашей страной и ее ближайшей союзницей – Францией, посрамлены и унижены. Тогда как Париж, верный идеалам Объединенных Наций, продолжает поддерживать резолюцию по Сибири, правящая коалиция выстраивается в фарватер к Соединенным Штатам и Британии в надежде урвать кусочек пирога с их стола. Моя партия выражает решительное несогласие с этой коллаборационистской политикой Берлина и осуждает государственный эгоизм России и ее корыстных заокеанских адвокатов. Парадиз для всего человечества – вот наш лозунг!

– «Рейнланд Беобахтер», – оттолкнул в сторону едва держащуюся на ногах от волнения девушку коренастый крепыш в кожаной куртке. – Герр Штолльберг, готовы ли вы в случае снятия правительством претензий к Российской Федерации поднять вопрос о вотуме недоверия кабинету канцлера Мёльдера?

– Надеюсь, что я более чем утвердительно ответил на этот вопрос.

– Тогда скажите: если продолжающийся кризис приведет к отставке правящего кабинета, будет ли поддерживающая вас партия выдвигать вашу кандидатуру в канцлеры Германии?

– Без всякого сомнения.

Ответом Штолльбергу был рев одобрения, в котором потонули выкрики журналистов. Толпа, окружившая импровизированную трибуну, быстро росла. То и дело к ней присоединялись люди, выскакивающие из останавливающихся автомобилей. Со своего возвышения политик видел мигалки полицейских автомобилей, стекающихся к «месту происшествия».

«Я снова на коне! – с восторгом и ужасом думал Йорг, бросая в толпу трескучие фразы, которые рождались словно бы не в голове, а где-то высоко, в темном небе, и видя, как жадно люди впитывают его слова и жесты. – Как тогда, в восемьдесят девятом!..»

* * *