Второй шанс 3

Наконец-то очередь дошла и до меня. Как выяснилось, волновался я напрасно. Конечно, пообсуждали мой юный возраст. Поэт Виктор Агапов, занимавший должность литературного секретаря Бюро пропаганды художественной литературы Пензенской областной писательской организации Союза писателей РСФСР, так и сказал, мол, может быть, стоит год-другой подождать, а то вдруг у Варченко ничего больше не выйдет? По молодости приспичило книжку написать, получилось, а потом у него переменятся интересы, и придётся удостоверение изымать. Оказывается, и такое могли проделать в случае неподобающего поведения члена СП, например, если он ударится в загулы, пороча имя советского писателя, и перестанет писать книги. Я заверил, что ничего подобного со мной не случится, после чего Катков вынес вопрос на голосование. Все проголосовали «за», и мне торжественно были вручены бордовые корочки, на которых было золотом оттеснено «Союз писателей СССР». Членский номер — 348, даже фотокарточка, оказывается, была заранее вклеена, разве что штамп поставили на моих глазах.

Это что же получается, я теперь с полным правом могу забить на учёбу и будущую профессию, сидеть дома и плевать в потолок? Нет, ну можно пописывать что-то периодически, по книге в пятилетку, я читал когда-то в сети, что, издав одну книгу тиражом не менее 10 тысяч экземпляров, член Союза писателей мог на гонорар жить безбедно года два. Понятно, что такая жизнь не для меня, но ведь кто-то же именно так и живёт, изредка выбираясь из своей берлоги на творческие встречи со школьниками или с какими-нибудь заводчанами. За которые, если не ошибаюсь, писателям тоже что-то платят.

Моё новое звание мы дома отметили купленным мною же к чаю тортом «Сказка». Батя с мамой, правда, выпили за меня по рюмашке вишнёвой наливки, я же отказался, мотивирую это режимом в преддверии отъезда на соревнования. Да и тортом я не сильно баловался, ограничился одним куском, так как мой вес после вчерашнего взвешивания в клубе находился на пределе допустимого. С Ингой мы «обмыли» удостоверение на следующий день, посидев вечерком в кафе.

А 19 декабря с моей девушкой и моей же мамой отправились в Москву. Накануне был контрольный созвон со Стефановичем, тот подтвердил, что пригласительные достал и, ещё раз уточнив номер вагона, добавил, что будет в среду утром встречать нас на перроне Казанского вокзала. Вечером той же среды нам предстояло принять участия в записи традиционного ежегодного фестиваля «Песня года», он же «Песня-78». Вернее, принять участие предстояло мне, а маме и Инге выступить в роли простых зрителей.

Так как забронировать в Москве в преддверии Нового года пару номеров в гостинице (один для меня, второй для Инги с мамой) было нереально, нас выручил Стефанович. Он договорился со своей старой знакомой, разведёнкой, работавшей на «Мосфильме» гримёром, которая согласилась нас приютить на одну ночь. Причём бесплатно, хотя мы и пытались предложить деньги. В итоге за оставшееся до поездки в «Останкино» время накупили продуктов, от которых гостеприимная хозяйка не посмела отказаться и тут же забила ими холодильник.

У неё же мы и переоделись. Мне пришлось отказаться от демократического стиля, облачившись в строгий костюм с галстуком, хорошо хоть не «бабочкой». Мама и Инга захватили из Пензы свои лучшие платья, мама-то уж точно, в которых вкупе с грамотным макияжем и причёской выглядели просто отпадно. С макияжем им помогла, конечно же, хозяйка квартиры, чуть сильнее накрасив маму и лишь слегка, но очень точно подчеркнув глаза Инги. А причёсками занималась соседка нашей хозяйки, оказавшаяся по удачному совпадению парикмахером из знаменитой «Чародейки». Она только что вернулась со смены, и собиралась заниматься своими домашними делами, но заплаченная за двух дам 25-рублёвая купюра помогла решить вопрос.

В «Останкино» поехали на такси, не в метро же им было спускаться в таких платьях, полы которых выглядывали из-под шубок моих женщин. У мамы платье вообще было до пола, а учитывая московскую слякоть, оно бы точно запачкалось. Туфли женщины захватили с собой, я же ещё из Пензы выехал в осенних ботинках.

Я вообще-то думал, что к концертной студии нас подвезёт Стефанович, но тот заранее извинился, заявив, всю вторую половину дня вынужден заниматься только Аллой. Мы не гордые, сами доберёмся, благо что водитель нам попался грамотный, быстро, но не нарушая правил, довёз до конечной точки маршрута.