Второй шанс

 — Я все понимаю. Твое любопытство очевидно. У нас берут образцы только в обращенном виде.

А вот это становилось интересно. Рассказывая, Соболев немного расслабился: из позы ушло напряжение, и глубокая морщинка, залегшая между бровями, слегка расправилась, делая его лицо мягче, привлекательней. Потом Дмитрий остановился, будто о чем-то размышляя.

Ну же, Дмитрий, думай, ты же не дурак. Ты ведешь с корпорацией переговоры, но не поддерживаешь их полностью. Корпорация это знает, если начали к твоему окружению присматриваться. Ты взрослый человек. Как бизнесмен, ты должен понимать, что этот проект требует большого денежного вливания. Это спонсоры, обязательства. Корпорация будет искать любые способы, чтобы обезопасить себя. Так что легче сделать из вас безумных животных, чем пресмыкаться перед разумными существами.

 — Никита, ты ужинал?

 — М-м-м? — Соболев так внезапно прервал мой мысленный поток, что я слегка растерялся.

 — Не составишь мне компанию?

Я кивнул головой, соглашаясь. Мне почему-то не хотелось от него уходить. Но еще больше мне не хотелось ему врать и что-то скрывать. Но, видимо, по-другому у нас не получится.

Примечание к части

На Руси оборотней именовали волколаками, а после Пушкина – вурдалаками. Он в своей поэме, описывающей волколака, ошибся и поименовал того вурдалаком. Так и пошло. Вот она, сила гения – вроде бы и ошибка, а как прижилась! Слово "вурдалак” стало более употребительным, чем "волколак”.

>

Неизвестное прошлое - часть восьмая

Прошла неделя. Дмитрий все эти дни относился ко мне бережно, видимо, опасаясь за мою неповзрослевшую психику. Все встречи проходили в невинной дружеской атмосфере и почти всегда в присутствии Николая. К разговору о корпорации мы больше не возвращались, что меня сильно напрягало. Повода возобновить этот разговор у меня не находилось, поэтому пришлось отложить это дело в долгий ящик. Я уже стал сомневался, что Дмитрий вообще услышал меня тогда.

На выходных Соболев пригласил меня к себе домой. Машина выехала за город, и я растерянно заозирался по сторонам.

 — А куда мы едем?

 — Ах да, я же тебе не сказал, что теперь живу в другом месте. Иногда приходится засиживаться допоздна, а большую компанию в тесной квартире не разместишь. Вот и пришлось переехать в частный дом.

 — Что, котенок боится встречи со стаей? — вмешался в разговор Коля, как всегда занимавший место водителя.

 — Не называй меня котенком, — разозлился я.

 — Коля, прекрати, — жестко произнес Дима, не желая снова слушать наши словесные перепалки.

А они в последнее время становились все чаще, стоило нам остаться наедине или зацепиться за какое-то слово. Я понимал Колю. Дима для него был не просто другом, за которого он готов был жизнь отдать, но еще и вожаком, лидером, тем, кто ведет всех за собой. А я являлся брешью в броне этого вожака. Слабый человек рядом с могущественным волколаком.

Мы остановились в безлюдном месте. Вокруг росли огромные деревья, придавая ему таинственный вид. Фасад большого дома был поглощен безжалостной зеленью плюща, что вызвало в голове ассоциацию со старинным родовым замком.

 — Так здесь ты живешь? — проговорил я, осматриваясь.

 — Здесь живет стая. А вожак должен постоянно находиться с ней. Таковы правила.

 — Понятно. Так ты, получается, недавно стал вожаком? Просто я помню квартиру.

 — Да. До этого был Александр. Хороший был человек.

Я ухмыльнулся на такое определение. Дмитрий заметил это и тут же спросил:

 — А что? Ты думаешь, волколак не может быть хорошим человеком?

 — Я предпочитаю вообще не думать о вас как о волколаках, — и наверное, я не врал. Но все же воспоминания иногда напоминали мне об этом. И тогда я долго не мог придти в себя.

 — Это вселяет надежду, — ответил он и потянул меня в дом.

Я несколько секунд просто смотрел, как Дмитрий старался найти фильм для совместного просмотра. Выбор пал на какой-то популярный экшн, от чего я скривился.

Такого мне и в реальной жизни хватало с лихвой. Но Дмитрий истолковал мою реакцию по-своему. Он насмешливо фыркнул и, сдерживая раздражение, произнес:

 — Что, думаешь, я такое не смотрю?

Мне хотелось ответить, что такое не смотрю я, но вместо этого я лишь сказал:

 — Дмитрий, а может, футбол посмотрим?

Я попал в точку. Дима обожал футбол, и мы тут же разместились на мягком диване, включая запись с каким-то очередным матчем. Оказывается, Соболев не всегда успевал наслаждаться игрой любимой команды. Поэтому для него делали записи, которые мужчина потом с удовольствием смаковал. Я следил за его переживаниями, и сам не заметил, как уснул. Умиротворенное спокойствие накрыло меня покрывалом сновидений. Впервые мне ничего не приснилось. Я проснулся от назойливого ощущения, что на меня кто-то смотрит. Открыв веки, я столкнулся с внимательным взглядом карих глаз.

 — Я что, заснул? — удивляло, что в этот раз кошмары обошли меня стороной. Или это потому, что мой личный кошмар находился рядом? И как так получилось, что я вообще смог заснуть, не опасаясь его?