Второй шанс: Истинная для Хранителя (СИ)

Карета останавливается у трактира. Рарог и один из сидящих рядом со мной выходят. Подождав немного, я придвигаюсь к окну, высовываю голову и начинаю во всё горло орать:

— Помогите!

Меня тут же оттаскивают от окна и бьют кулаками. Я закрываюсь руками, пинаюсь ногами и даже пару раз бью в ответ, продолжая звать на помощь.

Кажется, меня всё-таки услышали. С улицы доносится перебранка. Рарог ожесточённо спорит с кем-то из деревенских.

Наконец, дверца кареты распахивается. Рядом стоят несколько наших крестьян. Двое с топорами в руках.

— Я вам говорю, что она — шпионка Раудана! Могу даже приказ Хранителя показать! Не имеете права препятствовать его исполнению!

— Никакая она не шпионка! Так что подождать придётся. За старостой в поле уже послали.

Взбешённый Рарог меряет шагами площадь перед трактиром. Наконец, появляется староста. Они отходят в сторонку и начинают беседовать. Потом приближаются к карете.

— Я хочу на неё посмотреть! — настаивает староста.

Рарог позволяет ему заглянуть в карету.

— С тобой всё хорошо, Элайна? — спрашивает староста.

— Более-менее, — отвечаю я.

— Отпусти её! Под мою ответственность! Будет жить в моём доме! — просит староста.

— У меня приказ доставить её в столицу!

— Да как же так? — не сдаётся староста. — Вся деревня подтвердит, что она никакая не шпионка!

— Наверху видней! — отвечает Рарог.

— Да что они там, совсем рехнулись? — возмущается староста. — Невиновных людей забирать? Мы такого не потерпим! Поеду жаловаться в городскую управу!

— Не лезь не в своё дело!

— Да кто ты такой, чтоб меня затыкать? — староста подбоченивается и смотрит на Рарога так, будто он вошь. — Такие, как ты, без таких, как я — с голоду передохнут!

Вот тебе и Средневековье, — недоумеваю я. — Ну никак не скажешь, что простые люди тут тёмные и забитые. Было ли так когда-нибудь в моем родном мире?

Тем временем вокруг кареты собирается целая толпа.

— Пусть выйдет! — кричат бабы. — Мы хотим посмотреть, всё ли с ней хорошо!

Рарог не выдерживает и вытаскивает саблю из ножен.

— Отошли от кареты!

**********

Следующая глава появится в понедельник!

Глава 25

Кто-то в толпе уже потрясает вилами. Вестник, похоже, соображает, что дело плохо. Он приказывает двоим подчинённым выйти и встать перед каретой. Следом за ними вылезаю и я.

— Никто её даже пальцем не тронул! — вопит Рарог, указывая на меня пальцем.

— Она, может, есть или пить хочет! — вступает в перепалку Одилина, протолкнувшаяся сквозь толпу к самой карете. — Скажи, Элайна, ты голодная?

— Да! — отвечаю я, пытаясь хоть как-то протянуть время.

— У тебя есть приказ её голодом морить? — наступает она на Рарога. Тот, уже убравший саблю в ножны, даже пятится.

— Ага, нету, значит! — заявляет Одилина. — Веди её тогда в трактир! Сам-то пожрать, небось, не забыл!

Я сижу за столом и ковыряю ложкой стоящее передо мной блюдо с тушёными овощами. Есть мне не хочется совершенно. Но когда ещё удастся? Поэтому заставляю себя съесть всё, что мне принесли.

Когда меня выводят из трактира, я вижу, что на площади собралась вся деревня. Ко мне подскакивает Дайна и обнимает меня.

— Куда лезешь! — оттаскивает её за платье Рарог.

Девочка смотрит полным ярости взглядом и бьёт его по руке. Проскакивает голубая искра.

Рарог испуганно отдёргивает руку.

— Ах ты ведьмовское отродье! — кричит он.

Бедная Дайна! Как же ей нужна сейчас моя помощь и поддержка. Я обнимаю её и шепчу, что у меня в доме есть книга про магию, а она умеет читать.

— Тебе будет трудно, но ты справишься! — уверяю я.

Подъезжает запряжённая телега старосты.

— Приказы, законы, — начинает он, — а в городскую управу я всё-таки наведаюсь! И смотри, если ты ей что-нибудь сделаешь нехорошее по дороге, в Лесной Край даже и не думай после этого ногой ступить! У нас тут свой закон имеется — лес да болото!

Одилина суёт мне в руки узел.

— Нельзя! — кричит Рарог.

— Да что ты, нелюдь совсем? — возмущается крестьянка. — Еда там ей в дорогу. Смотри, не вздумай сам сожрать!

— Я проверить должен, вдруг там чего!

— Прямо здесь проверяй и потом Элайне отдай, чтоб мы сами видели! — настаивает Одилина.

Рарог перетряхивает узел. Убедившись, что там лишь сыр, хлеб да копчёное мясо, он передаёт его мне.

— Шальку возьми тёплую!

— И плащ, хоть накроешься!

Багровый от возмущения Рарог стоит рядом с каретой.

Я сворачиваю плащ и подкладываю на жёсткую скамью. Вот теперь совсем другое дело. Если бы ещё потом так не воняло.

Грустно всё это. И вряд ли у старосты получится меня защитить. Но то, как все за меня горой встали, душу всё равно греет.

Карета трогается, слегка подскакивая на ухабах. Следом за нами едет телега старосты. И он там не один.

Рарог меняет лошадей на специальном дворе в соседней деревне. Мы едем по Лоонскому тракту.

Стычка с крестьянами, видимо, произвела на вестника впечатление. По крайней мере, ведёт он теперь себя вполне вежливо.

Вечером мы останавливаемся на ночлег. Лошадей выпрягают, а я с ужасом думаю, как буду спать. Рарог велит мне занять одну из скамеек кареты, а сам укладывается на другой.