Второстепенный: Плата

Тихий писк саркофага застал его уже за порогом. Корион мгновенно развернулся, подлетел к Вадиму, проверил все системы и с разочарованием отступил. Всплеск мозговой активности был коротким, словно на несколько секунд кома перешла в обычный сон, но… только на несколько секунд. Такое уже случалось несколько раз, и каждый раз Корион дёргался, как ошпаренный.

- Это хорошо, это замечательно, – кивнул целитель О’Фей, услышав о всплеске. – Вы, конечно, отметили всё в журнале?

- Да. Все данные я занёс в журнал, – Корион протянул старичку тетрадь. – Я их сопоставлял. Там нет никакой системы. Я постараюсь управиться за три дня. Вы присмотрите за ним, ладно? Если будут приходить люди и просить зелья в обмен на продукты, не удивляйтесь. Местные жители на редкость спокойно относятся к моему соседству. Отдавайте им пузырьки из шкафчика в чулане. Там всё подписано, не ошибётесь.

- Да, я слышал. Кажется, у русских даже охоты на ведьм толком не было… – пробормотал целитель, уткнувшись в журнал.

- Ну отчего же? Была. Только судили их за вред, а не за факт колдовства.

- И друиды первыми начали рождаться в России… – продолжал старичок, не обратив внимания на слова Кориона. – Вы же знаете, что у людей снова начали рождаться друиды, да?

- Да. Я слышал об этом.

Корион прекрасно помнил шок, в который погрузились эльты, когда десять лет назад при поступлении детей в школу среди них оказалось семь друидов. Анализы показали, что эльтской части в них столько же, сколько в Вадиме Волхове, что их ауры так же заворачиваются влево, а не вправо. Только вот Вадимовской сверхчувствительности и дара истинного целителя в них не было. Сначала Орден Золотой Розы подумал, что это очередные попаданцы из соседнего мира, но нет. Все неучтённые дети имели живых родителей. Альвах утверждал, что этому поспособствовали Вадим с Владычицей и что это те самые дети, которыми когда-то пришлось пожертвовать. Корион был бы согласен, но новых друидов со временем стало гораздо больше восемнадцати. Однако Альвах и Златовлас нагло наплевали на этот факт.

- Я присмотрю за нашим мальчиком, Корион, иди. Не волнуйся, – мягко сказал целитель, увидев, что алхимик замер перед порталом.

- Я быстро, – зачем-то снова сказал Корион и, сжав бумаги в руке, отправился в первый город.

Через два дня копошения в бесконечных папках с делами, в беседах с кандидатами и начальниками тюрем ему как никогда захотелось вернуться домой, закрыть дверь на все замки и хорошенько помыться. На него вылилась невероятная тонна человеческой грязи. На пятьдесят втором человеке, серийном маньяке-убийце, который специализировался на молоденьких брюнетках, Корион поймал себя на мечте о небольшом геноциде. А этот сиделец так и напрашивался на острый мясницкий нож, и чтоб с фонтанами артериальной крови, пьяным хохотом и народными эльтскими песнями. Чтобы как следует прочувствовал, что такое быть жертвой. Корион без колебаний записал его в список смертников с пометкой «Отбитый выродок. Гордится убийствами, хочет поохотиться на эльтов в ответ».

Но вот пятьдесят третий человек удивил.

- Вячеслав Азизович Штольц?

Начальник тюрьмы пожал плечами.

- У нас тут дружба народов. Вот и рождаются порой… сочетания.

С фотографии на Кориона светлыми глазами посмотрел смуглый тонконосый и пухлогубый брюнет. Внешность была яркая и необычная, окончательно заверив, что дружба тут случилась крепкая и между очень многими народами.

Корион перевернул страницу дела и сходу наткнулся на выпотрошенный труп.

- Восемнадцать лет – и уже десять убийств с особой жестокостью? Жаль, что ваша дружба рождает нечто настолько асоциальное.

- Вы дальше читайте, – хмуро посоветовал мужчина.

Жертвы – все мужчины разных возрастов. И всего двух фамилий. Мотив – месть за младшего брата. Брат считался пропавшим без вести. Когда жертвы закончились, Вячеслав ударился в бега. Задержал его сотрудник полиции в одиночку. Отмечено, что возможность убить полицейского и снова скрыться у Штольца была, но он ею не воспользовался и сдался без сопротивления. Признан адекватным и вменяемым, без наличия маний или фетишей. Психиатр признал бы его здоровым, если бы не убийства.

- Не знал, что в России до сих пор увлекаются кровной местью, – Корион задумчиво побарабанил пальцами по столу.

- Отец Вячеслава, Азиз Штольц, всю жизнь прожил с дедом, тот происходил откуда-то из Средней Азии. То ли Афганистан, то ли Туркменистан, то ли вообще Кавказ… Воспитание, сами понимаете...

Корион мельком проглядел копию протокола допроса и через несколько страниц дошёл до описания особых примет.

Неожиданно, но Штольц увлекался татуировками. Напротив сердца у него красовалась цветная птичка, самец чечевицы. На правом предплечье он набил чашу Гигеи, на левом – жезл Асклепия. Имелись и родимые пятна. Корион посмотрел на фотографии, увидел обнажённый бок с россыпью багровых пятен неправильной формы от печени до тазовой косточки, забитый поверх цветущими ветками шиповника – и в голове у него помутилось.

- Приведите его.