Вторжение кочевников

Тем временем из больницы выбрался Светозар, коротко переговорил со Спиридоном, затем со стражниками, а потом направился в мою сторону.

– А, Игорёк! – он расплылся в улыбке. – Олеся спит, дитя в полном порядке.

– Я бы хотел в этом убедиться…

– Понимаю, – кивнул староста, – тогда тебе нужно признать меня старостой Игвы.

Я промолчал, чтобы не провоцировать новый конфликт на старые темы.

– А ещё тебе нужно поселиться в моём доме и забыть о вражде между нами! – он благодушно улыбнулся. – Зачем нам ссориться, когда впереди нас ждут сложные времена?

– Хорошо, что ты об этом вспомнил, Светозар. Я и сам хотел об этом с тобой поговорить. Ты не построил даже частокол вокруг Игвы, а ведь война только усиливается. Слыхал, что кочевники половину конницы убили?

– Слыхал.

– Если враги нагрянут, как ты будешь дочь защищать?

– Давай вместе и подумаем, – кивнул Светозар.

– Позволь мне забрать Олесю и ребёнка к себе. За стенами она будет в безопасности!

– А что прикажешь делать с остальными людьми? – спросил Светозар. – Куда денешь их?

– Если вы признаете меня старостой, ты сохранишь свою старую должность коменданта Игвы, – сказал я осторожно. – Ради Олеси я готов забыть все старые обиды. Мы расставим дозорных и заранее узнаем о приближении врага, тогда я позволю всем укрыться в моей крепости.

– В твоей мокрой крепости? – Светозар ухмыльнулся, наклонился ко мне и прошептал. – Я не могу согласиться на это, я староста Игвы, а не ты.

– Ты готов погубить дочь и внука, чтобы удержать в своих руках власть? Что же ты за отец!? – воскликнул я.

– Кто сказал, что кочевники победят? – проревел Светозар. – Когда герцог Малех выступит из Тура и поддержит воеводу Мстислава, то никакие кочевники не устоят! Смирись, если хочешь жениться на моей дочери.

Светозар прошёл мимо меня, толкнув меня своим плечом.

– Упоротый болван! – разозлился я и пробормотал. – Олеся стала заложником властолюбивого отца!

Витька вернулся через полчаса, опять довольный и без свёртка.

– Как? – спросил я.

Витька, кивнул.

– Доставили всё прямо ей в комнату! – сообщил он.

– Но как тебе это удалось?

– Влез наверх и пробрался в окно с другой стороны. – пояснил молодой телохранитель. – Эти дурни только тебя стерегут.

Он сплюнул в сторону стражников и Спиридона.

Ещё через час ожидания в окне появилась Марфа.

– Чего ты тут стоишь? – крикнула она. – Тебе заняться нечем?

– Хочу увидеть сына и Олесю! – громко ответил я.

Марфа вздохнула и отступила в сторону. В окне показалось измученное, но счастливое лицо моей невесты. На руках она держала моего сына.

* * *

В середине августа пришла очередная тревожная новость. Кочевники построили временную переправу у подножья северных гор. Там река была слишком мелкой и быстрой, а посёлки были большой редкостью. Враги расправились с патрулями, а затем большими силами атаковали северную крепость на Кристальной реке. Такого массированного удара защитники не выдержали, самый северный форпост Междуречья пал.

Видимо, воевода посчитал, что враг будет применять такую же тактику, которую он применял в прошлом году и ошибся. Враги уже не собирались вести какую-либо подготовительную подрывную деятельность. Строительство крепостей вдоль реки себя не оправдало.

Войска Мстислава ничем не могли помочь своим товарищам. Войск, которые удерживали Каменец было недостаточно для того, чтобы навязать кочевникам сражение. Герцог Малех даже после того, как враги перешли реку не выслал воеводе настоящую подмогу, ограничившись лишь сотней плохо вооружённых новобранцев.

Как мне объяснил Сорен, до самого конца герцог не верил в полноценную интервенцию, он ожидал, что кочевники будут совершать разбойные нападения вдоль реки. Поэтому все его усилия были направлены на борьбу с диверсионными группами. Отчего, кстати, подскочили цены на лошадей.

Вдоль Кристальной реки от Тура до Каменца герцог Малех строил дозорные заставы численностью до трёхсот человек. Такие же приказывал строить Мстиславу. Тот однажды пожаловался на то, как герцог Малех приказывает оборонять Междуречье.

– Малех и раньше был таким упрямым, – рассказывал виконт Сорен, – но тогда ещё был жив его сын. Тот умел найти нужные слова. Теперь, когда моего двоюродного брата больше нет в живых, Малех постарел и стал ещё более упрямым, перестал слушать советы воеводы Мстислава!

О гибели северной крепости узнали не сразу. Вначале одна из застав столкнулась с передовыми частями вражеского авангарда. Командир заставы счёл благоразумным отступить, но прежде они повстречали охотников, которые сообщали о несметном числе вражеской конницы. Они видели укреплённый лагерь, который строился уже на территории Междуречья. Одной стороной лагерь выходил на реку и защищал сухую переправу, по которой через реку переходили всё новые и новые силы интервентов. Другие три стороны лагеря постоянно охранялись и были укреплены насыпью с частоколом. Одновременно с этим известием появились рыбаки на своих маленьких лодках и сообщили первой же речной заставе о том же самом вражеском лагере.