Вторжение в Империю

Эти три партии, составлявшие в Сенате явное большинство, противостояли Императору, однако оппозиция не была единой.

Для того чтобы поддержать свою идею прироста населения, сенатор-экспансионистка продемонстрировала советникам записи, сделанные во время Первого вторжения риксов. Восемьдесят лет назад риксы пытались навязать Империи свою волю, заставить согласиться с внедрением гигантских разумов во все имперские инфоструктуры. Вторжение началось с наглого террора. Города живых обстреливали из космоса хаотичными гравитационными лучами. Здания рушились, как будто было выстроены из соломы, толпы людей превращались в груды трупов, валявшиеся вперемешку с обломками металла и пластика. Анклавы «серых» обстреливали особыми разрывными снарядами. Симбианты после попадания таких снарядов восстановлению не подлежали. В сельской местности, вдали от атомных станций, население и животных уничтожали обычными бомбами.

Оксам смотрела на эти страшные кадры и думала: смерти хватает на всех.

Возможно, в этом была природа соблазна войны: она давала всем партиям то, чего те желали. Миллионы новых возвышенных героев — для утопианцев, колоссальный рост населения — для экспансионистов, множество настоящих смертей — для секуляристов. А для Императора и лоялистов — период непререкаемой авторитарности.

Когда сенатор-экспансионистка закончила свое выступление, мертвый монарх кивнул. Сгущалась тьма. Оксам догадывалась, что Император не спал двое суток, а сутки на Родине были долгие. Мертвые во сне нуждались мало — они просто ненадолго входили в состояние медитации, общались с вечностью и за это время омолаживались. А вот живые члены совета выглядели изможденными.

— Рад, что вы решили приготовиться к худшему, сенатор.

— Благодарю вас, ваше величество.

— Есть возражения? — осведомился Император.

Нара поняла: вот оно. Весь пакет законопроектов — рост населения, детство, наполненное муштрой, бесчисленные девственные земли, принесенные в жертву войне, — все сводилось к обычному голосованию нескольких измученных мужчин и женщин. Все происходило слишком быстро.

Она кашлянула и проговорила:

— Не кажется ли уважаемым членам совета, что теперешнее Вторжение риксов отличается от Первого?

— Отличается? — спросил мертвый генерал. — Оно еще, по сути, и не началось.

— Но ведь предыдущее Вторжение началось внезапно, с четкого ультиматума, за которым последовала волна одновременных террористических актов на нескольких планетах.

— А разве это Вторжение началось не внезапно, сенатор Оксам? — спросил Император.

Нара научилась лучше понимать этого человека. Сейчас он был заинтригован.

— Столь же внезапно, но оно отличается строгой ограниченностью, — ответила Оксам. — Была атакована единственная планета, ни одна из гражданских целей не подверглась разрушению.

— Шантажом они добились того, чего не достигли бы террором, — возразил мертвый генерал. — На планете бесчинствует гигантский разум, навязанный нам за счет захвата заложников.

Оксам кивнула и постаралась скрыть отвращение. Во время Первого вторжения Империя потеряла четыре миллиарда подданных, но не пожелала сдаться. А когда возникла угроза для возлюбленной Императрицы, риксам дали зеленый свет.

— Какие бы отвратительные цели риксы перед собой ни ставили, — сказала Оксам, — они проявили удивительную избирательность своей атаки. Единственная планета, единственная заложница, ограниченные результаты.

— И абсолютный успех, — добавил Император.

— Неповторимый успех, сир, — уточнила Оксам.

Она почувствовала, что советники осознали справедливость ее слов. Риксы вряд ли могли захватить еще одного заложника, по статусу равного Императрице, и никто, кроме Императора, не сумел бы ничего противопоставить упрямству, проявленному Заем.

— Вы думаете, они теперь успокоятся, сенатор?

— Я думаю так, сир: они уже пытались поставить нас на колени, но это у них не получилось. На этот раз они решили испытать более хитрый подход.

Она обвела взглядом круг советников и заметила, что сквозь их усталость начал проступать интерес.

— Мы не знаем, какова их конечная цель, — продолжала она. — Но было бы странно с их стороны начинать войну с настолько четко рассчитанного удара только для того, чтобы затем вернуться к тактике грубого террора, применявшейся во время Первого вторжения.

Мертвый генерал прищурился.

— Допустим, сенатор. Как вы сказали, их сомнительная победа неповторима. Но наверняка она и не бесцельна. Теперь у них на одной из имперских планет функционирует работоспособный гигантский разум, и они намереваются вступить с ним в контакт. Они явно желают получить какие-то стратегические преимущества за счет оккупации Легиса.

— Преимущества, следствием которых станут акты террора, подобные тем, что имели место во время Первого вторжения, — подхватил Император. — Если риксы получат те знания, которые их разум почерпнул на Легисе, они будут знать нас лучше, чем сто лет назад.

— Так пусть они узнают о нашей стойкости, — с пафосом проговорил Ратц имПар Хендерс.