Вторжение в Империю

— Интересное выражение, сенатор Хендерс, — похвалил его Император. — Вероятно, нам следует продемонстрировать, на какие великие жертвы мы готовы.

— Какая жертва более велика, чем четыре миллиарда жизней, потерянных во время Первого вторжения? — спросила Акс Минк. — В этом смысле риксы должны бы нас хорошо знать.

Император задумчиво кивнул. Советники уважительно притихли.

И тут Нара увидела это в мыслях мертвого монарха — нависшую тень страха и силу его решимости.

Воля Императора достигла пика, абсолюта. Он был готов на все, лишь бы не позволить риксам войти в контакт с гигантским разумом.

Если «Рысь» подведет, могло случиться нечто ужасное.

Старший помощник

На этот раз все встретились в каюте Хоббс.

Она вовсе не хотела, чтобы эта мрачная репетиция проходила в ее маленьких личных владениях. Но ее каюта больше других походила на каюту Зая размерами и планировкой. Только наблюдательного пункта не хватало. К тому же капитанская каюта была совсем рядом.

Заговорщики нервно заняли свои места — они исполняли роли убийц в игре, которую все еще боялись воплотить в реальность.

— Вы уверены, что сумеете провести нас к нему? — еще раз осведомилась Магус.

Хоббс кивнула.

— У меня уже несколько месяцев есть все коды капитана. Он иногда посылает меня к себе в каюту, если что-то там забывает.

— А вдруг он поменял коды?

— Не поменял, — коротко ответила Хоббс.

Ей очень хотелось, чтобы Магус перестала спрашивать об этом. Ни к чему было заговорщикам знать о ее намерениях.

— Хоббс можно верить, — успокоил Томпсон второго пилота. — Они с капитаном большие приятели.

Эти слова больно ранили Хоббс. Эта ударная волна вины была похожа на очередной скачок гравитации. Стрелок Томпсон теперь полностью доверял ей, и в его взгляде сквозило не только доверие. Ее утопианская красота снова все осложняла.

Она заметила, как остальные отреагировали на высказывание Томпсона. Похоже, они не разделяли его слепой веры. Магус по-прежнему немного опасалась Хоббс, а Ху, похоже, уже начал верить в то, что все это с самого начала замыслила она, а не Томпсон. Кэтри поняла, что надо быть осторожнее.

— Входи, Кинг, — распорядился Томпсон.

Вошел лейтенант Кинг. Глаза у него испуганно бегали. Во время убийства его работа заключалась в блокировке записывающих устройств корабля, то есть он должен был находиться на своем рабочем месте связиста. Поэтому сейчас он играл роль капитана Зая.

Магус и Хоббс взяли его под руки, неуверенно переглянулись и осторожно потянули вперед. Все это происходило во время ежедневной получасовой отмены высокого ускорения, и сейчас «Рысь» двигалась с милосердно устойчивой гравитацией в один g, но все равно заговорщики передвигались с повышенной осторожностью. За последние пять дней их тела успели настроиться на любые неожиданности и сюрпризы.

Томпсон сел на корточки посередине каюты, на ритуальном коврике, с «клинком ошибки» в руке. Этот клинок был самый настоящий. Его, как сказал Томпсон, ему подарил отец в честь окончания академии. «Хорош подарочек», — подумала Хоббс. Она и не представляла себе, что семейство Томпсона настолько «серое». На самом деле все заговорщики были родом из консервативных семей. В этом и заключалась ирония ситуации: бунты никак не укладывались в рамки имперских традиций. Но с другой стороны, безусловно, именно «серых» наиболее сильно возмутил отказ Зая от ритуального самоубийства.

Хоббс и Магус толкнули Кинга вперед. Томпсон вскочил и вогнал кулак в живот лейтенанта.

Изобразив крестообразное рассечение, положенное по ритуалу, он отступил назад, а Кинг весьма убедительно рухнул на коврик.

Заговорщики уставились на распростертое на коврике тело.

— А как мы узнаем, что все нормально? Поверят ли нам? — жалобно проговорила Магус. — Мы же не патологоанатомы.

— Полного исследования не будет, — заверил ее Томпсон.

— Самоубийство без видеозаписи? А не будет ли отказ моего оборудования выглядеть чересчур подозрительно? — спросил Кинг, поднявшись с коврика.

— При таких перегрузках — не будет, — сказала Хоббс.

На протяжении семи дней после начала маневра на корабле то и дело выходили из строя какие-нибудь системы, их диагностические и ремонтные блоки работали на последнем пределе. Люди постоянно срывались. Несколько раз за последние десять часов старший помощник гадала, не перессорятся ли между собой заговорщики, и надеялась на то, что мятеж; развалится под собственным весом.

— Не волнуйся, — добавил Томпсон. — Любые отклонения, которые обнаружатся при вскрытии, можно будет списать на фокусы легкой гравитации.

— Даже кровь на твоей форме? — поинтересовалась Магус.

— А я форму в космос вышвырну.

— Но тщательное расследование…

— …останется на усмотрении капитана Хоббс, — закончил за Магус начатую фразу Томпсон.