Вцепления и срывы

— Черти, опять пошли мычать, — и шлёпнула по ним рукой.

— «Муууууу», — замычали груди у мамы.

— Старшая закричала, — только бы не у меня, только бы не у меня. Я их только успокоила с помощью молока.

Бабушка сказала:

— Не переживай, Таня, я думаю, что всё будет замечательно.

— Бабушка, ты всегда так говоришь, и ничего замечательного не случается.

Замычали груди у мамы. Даже вибрация пошла по полу.

— Эх ты как, — крикнула бабушка.

Мама скинула простынку и хлопнула себя по груди. Младшая принялась дрыгаться, чтобы выпутать ноги и вдруг у неё одна нога вышла, потом следом вторая.

Бабушка ахнула от неожиданности и удивления.

Старшая крикнула:

— Ура, пошли распутывания.

Мама принялась дрыгаться сильнее, а груди продолжают мычать.

Бабушка попросила младшую внучку:

— Настя, сходи на кухню, нарежь шесть кусков сыра и принеси сюда.

Она развернулась и всхлипывая, пошла. Мама спросила у бабушки:

— Мама, что ты опять задумала?

Бабушка ответила:

— Сыр перемкнёт гасырники в кухонных сырниках, даст по подсырникам и засырнявя их, пересырнявит надгасырники подсырниками.

— Ты думаешь получиться так, распутать ноги?

— Я не думаю, я знаю.

Младшая дошла до кухни. Она вошла в саму кухню и подошла к белому холодильнику источающему запах сыра. Она дёрнула ручку и открыла дверь, соединила ноги вместе, а носки кухонных сырников развела. Достала сыр, взяла доску, положила сыр на доску и после того, как взяла нож, отрезала первую тонкую пластинку. А в это время в общей комнате мама сидит спутанная вместе с бабушкой и старшей сестрой. Все шевелят пальцами ног в кухонных сырниках. Это видно даже по по верху материала. Старшая дочь Таня взглянула на ноги и заметила:

— Как нас опять сильно спутало.

— Это точно, — согласилась мама.

Продолжает резать в кухне сыр младшая дочка. Стоят возле стола её босые ноги в кухонных сырниках. Открыты плюсна, называемые в их мире босынями. Она убрала нож, взяла стопку нарезанных кусков и принесла в общую комнату. Бабушка взяла из рук младшей внучки стопку сыра, положила на свои плюсна по куску и дала два куска маме, после чего протянула два куска старшей внучке Тане. Мама и старшая дочка взяли сыр из рук бабушки и разложили на ступнях. Возникла тишина. Все уставились в ожидании на свои голые спутанные ноги. Уставилась в томительном ожидании и младшая дочка. Пальцы ног она скрутила так, что верха кухонных сырников немного вспучились. Можно увидеть побелевшие от напряжения сильные пальцы ног с огромными ногтями, если заглянуть сейчас внутрь детских кухонных сырников. Сказала старшая дочь младшей:

— Повезло тебе, что ты вовремя выпуталась. Нас теперь так скрутило, что мы теперь и до утра возможно не распутаемся.

Бабушка предложила:

— Тогда давайте поднапряжёмся, распутаемся, а то завтра нам за колосным станком идти.

Мама крикнула бабушке:

— Это всё из — за тебя. Опять ты счудила.

Они стали ругаться друг на дружку. Старшая дочь прокричала:

— Мама, бабушка, прекратите. Не хватало, чтобы вы сейчас подрались.

— Сыр босыр пересыр, сыр босыр пересыр, — проорала бабушка.

Мама стала хлестать по голым ногам и начала орать. Груди замычали, влагалище зарычало.

— Блядь сука ёбаный в рот, — крикнула старшая дочь, — всё ссырнявилось, засырнявилось. Кухонные сырники нас ссырнявили. Мама, бабушка, когда мы распутаемся?

— Потерпи, потерпи, — крикнула мама.

— Скоро, скоро распутаемся, Танечка, — рявкнула бабушка.

Мама стала дрыгаться ещё сильнее, пытаясь выпутать ноги.

Все сидят голые. Влажные простыни лежать рядом на полу.

Упёрлась старшая дочь Таня руками и стала пытаться вытянуть свои ноги в кухонных сырниках. Кряхтение раздалось на всю комнату.

Бабушка проорала:

— Давайте же, ёбаный в рот. Давайте поднапряжёмся.

Младшая глядела на происходящее, а потом застучала подошвами кухонных сырников по полу. Крик вырвался из горла. Связки заклокотали. Вибрация от топота разошлась по полу. Она принялась долбить подошвами кухонных сырников и орать разными переливами; то тонким девчачьим голосом, то грубым низким мальчишеским. Мама проорала, лупя по голым сплетениям:

— Давайте же распутывайтесь, чёртовы ноги.

— Как вколодило чертей, как вколодило, — рявкнула бабушка с мычащей грудью.

— Да блин, хреновы кухонные сырники, — провизжала старшая дочь, дёргаясь ежесекундно.

Задрыгалась бабушка с мычащими грудями и рычащей пиздой, пошла орать во всю силу:

— Давайте распутывайтесь ноги проклятущие. Надо же, как заклинило.

— Когда же это всё кончиться, когда хоть один разговор и одно вцепление нормально у нас пройдёт? — проорала мама.

Старшая скривила от натуги лицо и задрыгалась. Груди начали вздрагивать от каждого толчка:

— Заело, заело.

Младшая стала плакать и сказала:

— Как вас спутало бедных прибедных. Распутайтесь, я прошу вас. Пожалуйста, распутайтесь. Ничего не получается.

— Не плачь, не плачь, — крикнула старшая сестра, — сейчас распутаемся, сейчас распутаемся.

— Нет, вы никогда не распутаетесь. Глядите, как у вас ноги скрутило, — проревела она, указывая на голый ножной клубок с кухонными сырниками.