Вуаль из солнечных лучей

То есть «дама 37 лет, образованная, музыкальная, играет на пианино, ищет место компаньонки». Другие объявления содержали приемлемое количество сокращений, но их содержание поставило бы в тупик кого угодно.

«Молодой чел. 35 л., без родств., с капиталом, желает жениться на вдове или богатой сироте».

«Во-первых, с чего он решил, что в 35 лет он еще молод? – сварливо помыслила Амалия (которой, кстати, было как раз 35). – И почему уточнение «без родственников» должно обнадеживать соискательниц? Подавай ему непременно вдову или сироту с деньгами… мне одной перечень вариантов кажется странным? И ведь я не удивлюсь, если, в конце концов, он найдет то, что ему нужно… или не найдет».

В последующих строках «рисование за месяц по методу Эмиля» соседствовало с объявлением какой-то американки, которая уверяла, что знает французский и немецкий и ищет место компаньонки, причем текст был почему-то на английском.

«Либо она не знает французского, либо ищет работу только в англоязычной семье… что отсекает многих возможных работодателей. Большая ошибка – полагать, что французы станут добровольно говорить или читать по-английски».

Амалия немного приуныла. Дальше сплошным потоком шли объявления только о поиске работы. Новое место искали лакеи, дворецкие, горничные (часто с пометкой «умеет шить»), повара, кухарки, которые все как один готовы были предъявить отличные рекомендации. Слугам, состоящим в супружестве, была отведена отдельная рубрика, причем чаще всего почему-то попадались пары лакей и кухарка, что лишний раз подтверждает, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок.

«Интересно, а через что лежит путь к сердцу женщины?»

Служанки, готовые на любую работу, кучера, гувернантки и няньки, консьержи, сторожа, садовники… Амалия чувствовала, что зря тратит время, но добросовестно читала все подряд, чтобы быть уверенной, что она ничего не пропустила. В конце раздела были помещены немногочисленные объявления о потерянных животных и вещах. Возле парка Монсо убежал пудель, нашедшему обещалось вознаграждение. На улице Варенн пропала белая кошка с разноцветными глазами…

«В районе улицы Св. Августина потеряна золотая брошка в виде корзинки с семью цветками. Нашедшему просьба вернуть за вознаграждение. Обращаться к мадам Гри, ул. Лепик, 11».

Глава 19 Красное и черное

Амалию так и подмывало вскочить с кресла и пуститься в пляс или – как вариант – выкрикнуть что-нибудь торжествующее, но она ни на секунду не забывала, что кто-либо из слуг может быть подкуплен и следит за ней. Поэтому она отбросила газету, состроила скучающую гримасу и даже деликатно зевнула, прикрыв рот рукой.

Брошь в виде корзинки с семью цветками была на ней, когда она приезжала посоветоваться к Сергею Васильевичу в гостиницу «Нева», которая формально расположена на улице Монсиньи, а точнее – на углу улиц Монсиньи и Святого Августина. И Амалия помнила, что в тот день она надела серо-голубой костюм – тот самый, который позже не пережил ее прогулки по Булонскому лесу. А фамилия Gris, упомянутая в объявлении, есть не что иное, как «серый» по-французски.

Амалия воспрянула духом. Сергей Васильевич был жив, он находился в Париже и этим объявлением вызывал ее на связь. С точки зрения баронессы Корф, он составил текст весьма тонко – от его внимания не ускользнуло даже количество цветков на таком небольшом предмете, как брошка. Сам того не подозревая, Ломов подтвердил теорию Амалии, которая в глубине души была уверена, что мужчины, которые не замечают, как одета женщина, немногого стоят. Теперь оставались, можно сказать, сущие пустяки – придумать, как ускользнуть от агентов, которые следили за ней, и отправиться на улицу Лепик.

«Это 18-й округ, Монмартр… совсем неблизко от улицы Риволи. Забавно, только вчера я была на Монмартре, и вот опять…»

Но сейчас не могло быть и речи о том, чтобы ехать туда на машине англичан, а если Амалия сядет в наемный экипаж, агенты будут следовать за ней и уж точно приложат все усилия, чтобы не повторить вчерашней ошибки и не потерять ее из виду.

Подумав, баронесса Корф поднялась с места, подошла к книжным полкам и сняла оттуда один из томов всезнающего справочника Боттена – своеобразную поэму о Париже в форме списка адресов и перечня всевозможных сведений.

Боттен просветил Амалию, что от улицы Риволи проще всего будет добраться на омнибусе линии «Г» до площади Клиши, откуда легко дойти пешком до улицы Лепик. Проблема была в том, что она не могла просто покинуть дом и сесть в омнибус.