Vulf Aleksa Predskazannaya volku (SI) Readli.Net 690678 original 2f2e6

Действительно, если из какого-нибудь положения получается хотя бы одно ложное

следствие, то само такое положение ложно. Поэтому, вместо тог') чтобы рассматривать весь

ряд оснований в остенсивном доказательстве, которое приводит к истинности знания

посредством полного узрения его возможности, достаточно найти хотя бы один ложный

вывод среди следствий, вытекающих из противоположного суждения, и тогда само это

суждение ложно, а, стало быть, доказываемое положение истинно.

Однако апагогический способ доказательства допустим только в тех науках, где

объективное, т. г. знание того, что есть в предмете, нельзя подменить субъективным в

наших представлениях. Где сплошь и рядом происходит такая подмена, там нередко

должно случаться, что суждение, противопоставляемое определенному положению, или

противоречит только субъективным условиям мышления, а не предмету, или же оба

положения противоречат друг другу только при субъективном условии, ошибочно

принимаемом за объективное, и так как условие ложно, то оба положения могут быть

ложными, так что от ложности одного нельзя заключать к истинности другого.

В математике такая подмена невозможна; поэтому в ней-истинное место для апагогических

доказательств. В естествознании, так как в нем все основывается за эмпирических

созерцаниях, такой подмены в большинстве случаев можно, правда, избежать путем

сопоставления многих наблюдений; однако этот способ доказательства в естествознании в

большинстве случаев не имеет серьезного значения. Но все трансцендентальные попытки

чистого разума делаются в самой сфере диалектической видимости, т. е. в сфере

субъективного, которое предлагает или даже навязывает себя разуму в его посылках как

объективное. Поэтому в том, что касается синтетических положений, здесь недопустимо

обосновывать свои утверждения путем опровержения противного. В самом деле, такое

опровержение или есть не что иное, как только указание на противоречие между

противоположным мнением и субъективными условиями понятности посредством нашего

разума, что вовсе еще не дает права отрицать само существо дела (так, например, безусловная необходимость в существовании некоторой сущности никак не может быть

понята нами, и это обстоятельство с субъективной точки зрения правильно рассматривается

как препятствие для всякого спекулятивного доказательства необходимой высшей

сущности, но оно вовсе не отвергает возможности такой первосущности самой по себе); или же обе стороны, как утверждающая, так и отрицающая, обманутые трансцендентальной

видимостью, исходят из невозможного понятия предмета, и тогда вступает в силу правило: поп entis nulla sunt praedicata, т. е. как утвердительное, так и отрицательное утверждения о

предмете неправильны, и в таком случае прийти к познанию истины апагогически

посредством опровержения противного нельзя. Так, например, если мы допустим, что

чувственно воспринимаемый мир дан сам по себе в своей целокупности, то неверно

утверждать, будто этот мир должен быть пространственно или бесконечным, или конечным

и ограниченным, так как оба этих положения ложны. В самом деле, явления (как одни лишь

представления), которые все же были бы даны сами по себе (как объекты), суть нечто

невозможное, и бесконечность этого воображаемого целого была бы, правда, безусловной, но противоречила бы (так как в явлениях все обусловлено) необусловленному определению

величины, которое, однако, предполагается в этом понятии.

Глава 19

Апагогический способ доказательства есть также та настоящая иллюзия, которая увлекает

поклонников основательности наших умствующих догматиков: этот способ есть как бы

борец, который хочет доказать честь и бесспорные права своих единомышленников тем, что берется драться со всяким, кто усомнился бы в этих правах, хотя такое хвастовство

нисколько не решает вопроса, а лишь показывает относительную силу противников, да и то

лишь на той стороне, которая держится задиристо. Зрители, видя, что каждый [из борцов]

бывает по очереди то победителем, то побежденным, нередко склонны скептически

усомниться в самом объекте спора. Однако у них нет оснований для этого, и достаточно

крикнуть им: defensoribus istis tempus eget. Всякий должен вести свое дело посредством

честного доказательства, осуществляемого при помощи трансцендентальной дедукции

доводов, т. е. прямо, чтобы видно было, в какой степени его притязания могут быть разумно

обоснованы. Действительно, если противник [догматика] опирается на субъективные

основания, то, конечно, легко опровергнуть его, однако без выгоды для догматика, который

обычно также придерживается субъективных оснований суждения и таким же образом

может быть загнан в тупик своим противником. Если же обе стороны ведут доказательство

только прямым путем, то они или сами заметят трудность и даже невозможность