Введение в философию желания

Вышеславцев соглашается с Лосским, который полагает, что именно Бог вложил в каждого субстанционального деятеля некую «нормативную индивидуальную идею», которая является своего рода «путеводной звездой», конечной целью его духовной эволюции. «Нормативная индивидуальная идея» по сути является своеобразным «духовным призванием» субстанционального деятеля, и реализация им прочих, посторонних идей и ценностей не в силах привести к удовлетворению и гармонии. Только ориентация на абсолютные ценности способна сделать субстанционального деятеля счастливым. Однако по мысли Вышеславцева, абсолютные ценности не могут создаваться субстанциальным деятелем, ибо они существуют изначально и по милости Абсолюта могут только лишь открываться субстанциональному деятелю в процессе реализации его жизненных устремлений. «Творчество есть воображение и воплощение ценностей. Но истинных ценностей, как они существуют сами по себе, в идеальном мире, мы не создаем. Мы их лишь «открываем, лишь получаем как божественный дар, как благодать» (с. 84). Итак, поскольку мы не можем создавать ценности, наша индивидуальность способна проявлять себя, раскрываться лишь в отношении к ним. Это очень важный момент в рассуждениях Вышеславцева. Мысли о даре ценности и о выполнении «нормативной индивидуальной идеей» роли призвания, следование которому дает субъекту удовлетворение, могут служить подтверждением даваемому в тексте определению желания как дара и ценностной задачи.

Изначальные ценности, которыми обладает Абсолют, выступают в концепции Вышеславцева как состояния, поэтому они неизбежно связаны с функцией стремления, присущей самой природе человека, ориентированной на достижение качественно новых состояний. Русские философы – и Франк, и Вышеславцев, и Лосский – понимали под этими состояниями Красоту, Знание, Добро, Силу, Славу, Справедливость.

Эрос связан с желанием познавать. По мысли Вышеславцева, философ, постигающий таинственное, истину, испытывает сложные эротические переживания, близкие к тому, что Платон называл «сверхумным экстазом» (с. 121).

Вышеславцев называет Абсолют целью высших эротических устремлений человека. Надо сказать, что понимание Абсолюта не только как «эйдоса эйдосов», но и как объекта высшего Эроса, к которому все стремится и привлекается, как к высшей цели, характерно для многих русских философов. Так, Лосский замечает в «Ценности и бытии»: «Красота вечна, и переживание ее навсегда сохраняется в душе, конечно, не в своей психоматериальной конкретности, которая, на деле, есть не конкретность, а разорванная абстрактность, но в своем значении, которое, как обертон, продолжает петь в душе, на все налагая отпечаток торжественности и величавости и неизменно поддерживая, хотя бы в подсознательной или сверхсознательной сфере, Эрос к красоте» (Лосский Н.О. Избранное. – М.: Правда, 1991. – С. 305). Б.П. Вышеславцев, на мой взгляд, наиболее полно и всесторонне разрабатывает мысль об эротическом характере связи между Абсолютом и желающим познать его человеком. В Эросе жажда познания тайны утоляется путем соединения с Вечным, с Абсолютом, путем деятельного проникновения в Высшую Личность. Вышеславцев пишет: «Платон впервые выразил диалектическую природу Эроса как бесконечного стремления. Эрос не смертен и не бессмертен, не конечен и не бесконечен – он есть стремление к бессмертию и вечности. Но если стремление – то значит не обладание. А потому Эрос не обладает мудростью и красотою – Эрос не бог, Эрос зависим от истинного Бога, от Высшего Логоса» (с. 141).

У Вышеславцева Абсолют проявляет себя как желание. Именно желание является самым непостижимым, самым загадочным и сокровенным в изучении природы Абсолюта. Бог – Абсолют, создавая мир «из ничего» имел соответствующие желания в отношении своих чад, которым он щедро предоставил возможность жить в сотворенном им временном мире. Само по себе его желание является такой тонкой, неуловимой «субстанцией», что философия в изучении природы данной субстанции, по мнению Вышеславцева, смыкается с «человековедением» (с. 120).

Но познание Абсолюта не следует считать самоцелью, ибо истинной целью субстанциального деятеля является духовное преображение, развитие «духоносного тела», действие в преображенном состоянии, то есть служение.