Введение в общую теорию языковых моделей

Во-вторых, далее, мы не будем определять и всех тех процессов мышления, которые необходимы для получения аксиом. Мы уже будем предполагать известным, что такое бытие или действительность, что такое их отражение и, в частности, отражение в человеческом сознании, что такое мышление, и что такое все необходимые для него логические категории, – различие, сходство, тождество, сравнение, противоположность, противоречие, обобщение, – и что такое обратное отражение мышления в действительность, что такое абстракция, что такое закономерность, что такое практика и т.д. и т.д. Все такого рода категории обычно либо вовсе не определяются, либо определяются только путем сопоставления их в общей системе, либо определяются как-нибудь иначе, но никакими такими определениями мы пользоваться не будем. Желающие найти такого рода определения могут обращаться к руководствам по логике, но и в этом для нас нет никакой необходимости, т.к. все подобного рода категории мы будем употреблять вполне обывательски, т.е. некритически. Иначе фонологическая аксиоматика превратилась бы в целую философскую систему. Возможно, что многим покажется это недостаточным, тогда им придется выйти за пределы нашей фонологической аксиоматики. Мы же претендуем только на одно – указать и перечислить те необходимые категории и принципы, без которых невозможно определить то, что такое фонема. Это – единственная цель нашей аксиоматики.

2. Звук и его признаки

Мы начнем с того, что можно назвать непосредственной действительностью звука. Эта действительность предстает перед нами, прежде всего, в нерасчлененном или плохо расчлененном виде. Но при ближайшем всматривании в нее она начинает обнаруживать в себе также и черты раздельности. Это – не та абстрактная раздельность, которая может быть формулирована только уже после перехода от непосредственной действительности к ее отражению в сознании и мышлении. Все же, однако, уже и сама действительность, при самом непосредственном к ней отношении, содержит в себе те или другие разделения. Этому и будут посвящены наши первые семь аксиом.

Аксиома речевого континуума

Звуки речи представляют собой континуум речевого потока, глобальный, одноплановый и доязыковый (I1).

а) Этот тезис является аксиомой, потому что здесь не определяется звук речи, поскольку предполагается, что такие понятия, как «звук» или «речь», всем известны и доступны. Их существование не нуждается ни в каких доказательствах. Кто не знает, что такое звук и что такое звук речи, тот вообще не может заниматься фонологией; и с такими людьми не о чем было бы говорить всякому, кто хотел бы рассказывать что-нибудь о фонеме. Это же касается и таких понятий, как «континуум», или «сплошность», «поток речи», «глобальность», «одноплановость» и «доязыковость». Эти понятия требуют только разъяснения. Но существование соответствующей им предметности не нуждается ни в каких доказательствах. Конечно, при помощи разных искусственных средств можно дать слепорожденному некоторое понятие о том, что такое свет, и глухому – что такое звук. Однако, этой специфической областью, т.е. той наукой, которая называется дефектологией, мы в настоящее время заниматься не будем.

б) Однако прежде чем перейти к дальнейшему, необходимо еще с одной стороны подойти к нашей аксиоме континуума. Собственно говоря, эта наша первая аксиома, скорее, больше указывает на самый факт физического звука или речи, чем на какую-нибудь ее подлинно языковую значимость. Но с этого необходимо начать потому, что для всяких даже самых малых утверждений о звуке уже необходимо признать факт существования этого звука. Пусть об этом звуке мы еще и ничего не знаем, и пусть он у нас даже еще и не выделен из общей массы всяких звучаний. Зато здесь перед нами появляется самый носитель всех возможных и, заранее можно сказать, бесконечных своих значений. До сих пор пусть это будет какой-то еще не познанный нами X. Зато все остальное, что мы будем говорить об этом X, будет функцией этого X. Это – субъект бесконечных звуковых и внезвуковых значений.