Введение в прикладную культурно-историческую психологию

Простите, я не любитель сложной поэзии, остальное можете почитать сами. Могу лишь добавить к прочитанному, что гений, который сможет понять всю «Логику» Гегеля и сумеет приложить ее к «Феноменологии духа», поймет, что все это вовсе не так уж глупо и может иметь место… Гениев таких бывает, судя по Марксу и Ленину, – один на эпоху, остальным же придется удовольствоваться ролью либо последователя, либо противника. Но понять, что такое для Гегеля субъект или субстанция из этого отрывка, как вы понимаете, нельзя, а он использует здесь эти слова впервые! Очевидно, дав исходные определения где-то раньше. Мы же должны сами позаботиться о том, чтобы понять великого…

Естественно, что революционные пропагандисты, неся это в пролетарские массы, не могли рассчитывать, что пробудят в этих массах понимание, поскольку сами тоже ничего не понимали. Но нести они продолжали. Значит, что-то было и в гегелевской зауми, и в необразованности Энгельса, и в путанице Маркса…Что? Нечто, что пугало и зачаровывало. Нечто, что пленяло души и увлекало их на поиски мечты и нового мира, мира, безусловно, духовного, где душам будет жить легче, как в раю…

Кстати, Маркс в «Тезисах о Фейербахе» тоже поминает субъект, возможно, именно в гегелевском смысле и весьма неожиданно:

«1. Главный недостаток всего предшествующего материализма – включая и фейербаховский – заключается в том, что предмет, действительность, чувственность берется только в форме объекта, или в форме созерцания, а не как человеческая чувственная деятельность, практика, не субъективно. Отсюда и произошло, что деятельная сторона, в противоположность материализму, развивалась идеализмом, но только абстрактно, так как идеализм, конечно, не знает действительной, чувственной деятельности как таковой».

Маркс умеет запутать! Его можно понять и так, что предмет, то есть объект, надо «брать» не созерцательно, а субъективно. Это неверное понимание. В действительности Маркс говорит: главный недостаток предшествующего материализма в том, что он рассматривает предмет (объект), действительность, чувственность только как объект, созерцая его, а не как человеческую деятельность, не как субъективность. И тем самым делит мир на материализм и субъективность, которая есть идеализм.

Остальное вообще понять нельзя, как и все остальные «тезисы». Да их и не пытались понять, потому что они – лишь небольшие пометки, в которых все высказано для себя, а потому непонятно. Поэтому из них просто взяли цитату – завершающий «тезис» – и предложили всем запомнить наизусть: Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его.

Если вглядеться, в этот последний тезис, то в нем переход от нравственности к нравственной деятельности: марксист против созерцательности, он за активность и деятельность. Это не натяжка и не передергивание. В 1967 году «Философская энциклопедия» в статье «Партийность» вбивает гвоздь в крышку этого гроба, тем самым отсекая возможность каких-либо разночтений:

«Принцип партийности резюмирует противоположность марксизма всем созерцательным концепциям…Только с точки зрения деятельности, в которой общественный человек есть творец истории и (в этом смысле) самого себя, преодолевает превращение объяснения в оправдание» (ФЭ, т.4, с.218).

Партийность считалась философским принципом марксизма. Это, конечно, плохая оценка философии, но зато многое и даже очень многое объясняет, если мы спустимся на психологический уровень. Философия, а ею считался марксизм, была своего рода Небесами для всех идеологических работников Советского союза. С этих Небес, правда, не спускались директивы – это было делом Олимпа, то есть Политбюро ЦК КПСС во главе непосредственно с громовержцами, начиная со Сталина. Но с Небес спускались образы, которые нельзя было не принимать, потому что тогда начнут громыхать директивы…

Образы эти, или, говоря интеллигентней, идеи, были общеобязательны, и соблюдение их было вопросом жизни или смерти. Поэтому психологов можно понять и простить. В то время. Не сейчас, когда они отказываются пересматривать собственную историю. А отказываясь смотреть в то постыдное для них время, они тем самым отказываются и понимать, как же пришли к тому, что имеют в их собственной теории.

Поэтому я кратко опишу ту Идею, из которой родилось запутанное понятие субъективности наших психологов.

Глава 3 Субъективность марксистов. Продолжение

Как я уже говорил, идея субъективности как предвзятости, пристрастности, односторонности и вообще ложности родилась в середине девятнадцатого века как пример действительного понимания Гегеля Марксом и марксистами. Как вы помните, Гегель считал, что субъект – это субстанция, но считал это в таких словах, что понять его верно смог только Маркс… если верить Ленину, конечно…

Верно ли это, я не знаю, потому что Гегеля не понимаю и поэтому предоставлю судить вам самим. Я привел одно определение из самого начала «Феноменологии духа», приведу второе из конца: