Введение в современное православное богословие

В ходе ожесточенных споров Византийская Православная Церковь значительно приблизилась к «монофизитской» позиции, восприняв ее справедливые аргументы. Так, единство Лица Христа подчеркивается сильнее, чем это удалось сделать на Халкидонском соборе. Имевшее место самоисправление можно ясно наблюдать на примере так называемого «теопасхитского» спора[241]. Когда «монофизиты» пели гимн: «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, Распныйся за ны, помилуй нас», то сторонники Халкидонского собора протестовали против пополнения «Трисвятого»[242] (за счет присоединения «Распныйся за ны»). По их мнению, тогда в нем говорится о страданиях Бога, к страданию, как известно, не способного[243]. Но если посмотреть по существу, то византийское богословие все же приняло точно то же самое высказывание, когда оно объявило правоверной формулу скифских[244] монахов: «Един от Святой Троицы пострадал плотию». Эта «теопасхитская» формулировка некоторое время вызывала споры, но затем она была не только признана правоверной на V Вселенском соборе, состоявшепроизведение, приписываемое императору Юстиниану I, которое и ныне мся в Константинополе в 553 г., но и внесена в поэтическое поют на каждой Божественной литургии:

Единородный Сыне и Слове Божий, бессмертен сый, и изволивый спасения нашего ради воплотитися от Святыя Богородицы и Приснодевы Марии, непреложно вочеловечивыйся, распныйся же Христе Боже, смертию смерть поправый, един сый Святыя Троицы, спрославляемый Отцу и Святому Духу, спаси нас[245].

Уже упомянутое учение о во-ипостасности, которое между 514 и 518 гг. впервые представил, вероятно, Иоанн Грамматик[246], завершило послехалкидонскую линию развития христологии Православной Церкви, направленную на принятие некоторых тезисов антихалкидонитов. Собственно, имплицитно учение о во-ипостасности содержалось уже в Никео-Цареградском символе веры, поскольку в нем говорится, что Христос, «Свет от Света, Бог истинный от Бога истиннаго, рожден, не-сотворен, единосущен Отцу», что Он сошел с небес «нас ради человек и нашего ради спасения», «вочеловечился» и т. д. Таким образом, поскольку антихалкидонская партия не смогла провести свои экстремистские формулировки, различия между двумя восточно-православными церковными семьями в области христологии свелись лишь к терминологическим расхождениям.

В православном богословии потеряли актуальность не христологические определения Древней Церкви, а, вероятно, в известном смысле отвержения «монофизитской» позиции, хотя они до сих пор содержатся в богослужении – например, в «Чине Православия», совершаемом в первое воскресенье Великого Поста[247], а также в день поминовения отцов шести Вселенских соборов[248].

Уже на первой, по официальной терминологии «неофициальной», совместной конференции представителей дохалкидонских, древневосточных, традиционно обозначаемых как «монофизитские», Церквей и Церквей халкидонских, православных, – она была организована по поручению Церквей-участниц, и в этом смысле все же замышлялась как официальная, – обе церковные семьи смогли вновь распознать «другудруга православную веру Церкви». «Пятнадцать веков отчуждения не оторвали нас от веры наших отцов… Относительно сути христологического догмата мы всегда находились в полном согласии… Обе стороны в самом существенном находились в границах христологического учения нераздельной Церкви, как оно было изложено Кириллом»[249].

Показательно, что в заявлении содержится ссылка на богословие ев. Кирилла Александрийского. Это соответствует не только намерению определений самого Халкидонского собора[250], но прежде всего также развитию византийско-православного богословия после собора. В определениях V Вселенского собора (иначе, чем в Tomos Leonis) чудеса и страдания «приписаны одному и тому же “воплотившемуся и вочеловечившемуся Богу-Слову”»[251], и этим подчеркнуто единство познаваемой в опыте богочеловеческой Личности Христа. Для изучения исторического лица Христа эти определения, правда, в будущем создадут проблемы, но они без сучка, без задоринки ложатся в контекст богословия, ориентированного на познаваемое в богослужении и соделывающее наше искупление Лицо Бога-Сына, «нас ради человек и нашего ради спасения сшедшаго с небес и воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы»[252].

ЛИТЕРАТУРА

Болотов Василий Васильевич. Лекции по истории Древней Церкви : В 4 т. Т. 4 : Петроград : Третья Государственная Типография, 1918. 615 с.

Стоглав / Издание Д. Е. Кожанчикова. СПб.: Тип. Императорской Академии наук, 1863.312 с.