Вверх по течению (СИ)

– Ночью, – подтвердил я. – Вот вам ксивы на право хождения по городу в комендантский час. Липа, конечно, но для войскового патруля достаточно. И это… мне лично без разницы как вы там местных деловых под себя нагибать будете, но завалите тему – я с Крона спрошу. А он… – не закончив фразы, я саркастически цыкнул зубом.

Судя по кислым лицам адептов Ночной гильдии, огорчать регента им категорически не хотелось. Вся команда и так состояла из накосячивших с точки зрения «правильных пацанов».

– Вот и ладушки, – попрощался я с ними, удостоверившись, что возражений не последует. – И тихо мне тут пока не выехали на магистраль. На будущее держите в черепе твердо, что полиция сама по себе, а мы сами по себе. Заметут по дурняку легавые, отмазывать вас никто не будет.

Закрыл дверь в купе и провернул ключ.

Через тонкие доски двери услышал о себе довольно лестную в устах уголовника характеристику.

– Козырный фраер, – сказал хриплый голос.

– Какой он тебе фраер? – донесся бас Лося. – Ему человека кончить, как тебе высморкаться. И за него такая братва подписывается… лучше на пути не стоять.

Опасался я не напрасно, так как выехать из Ставки мы смогли только с закатом. И то только после совещания с принцем и его доверенными чиновниками в ранге от майора до полковника. Принц им пообещал при мне, что в случае утечки информации их не только повесят без суда и следствия, но и все, что есть у них, конфискуют. Так что семьи их по миру пойдут. Интенданты с лица сбледнули, но никто не отказался от участия в деле, про которое еще ничего не знали.

Я только мысленно воздал принцу овации – так вот на пустом месте одной фразой создать в тесном интендантском клане трех «крысиных королей». И нет им теперь пути назад.

А потом младший Бисер их озадачил по самое не могу.

Полковник уехал со мной на Узловую, подхватить бразды правления в случае чего, чтобы не страдали поставки в войска. Но официально – вздрючить подполковника Шперле за лень, за то, что дал мне не общую справку, а копии книг движения вагонов. А я с другой стороны надавлю требованием еще копий с документов… Пусть понервничает. Может на нервах станет ошибки делать?

Полковнику с его денщиком я отдельное купе предоставил в странном вагоне островной постройки. Нечего ему в моем салоне торчать. Тем более вагон пустой после того как один взвод егерей я оставил в Будвице с особым заданием. И возможным соглядатаям показать, что мы не вместе. Что полковник у меня случайный пассажир.

Майор возвращается в Будвиц. Ему принц отдельные инструкции выдаст. С глазу на глаз.

Подполковник завтра уедет официальным инспектором на юг, в зону ответственности имперской гвардии. Выяснить, что там, да как. Разрулить возможные конфликты между нашими и имперскими интендантами.

Всех остальных в ведомстве кронпринца вроде бы играем втемную. Задача – выйти на действительный двигатель махинаций, реального главаря шайки. Главного бенефициара. Расстрелять исполнителей легко, но вскоре на их месте будут сидеть такие же перцы, разве что воровать станут осторожней, с оглядкой. Надо всю цепочку разом вытянуть.

Ни я, ни принц не были идеалистами и считали, что совсем воровство в интендантстве искоренить невозможно. У гидры головы отрастают сами по себе. Не может человек сидеть у колодца и не напиться. Вопрос только в размере жажды. Генералиссимус Суворов, который свою стремительную карьеру честного снабженца сделал в интендантстве, когда провиантскую службу курировал в Военной коллегии его отец, любил приговаривать: «Двадцать лет в интендантах? Расстрелять без суда и следствия!». Но, по крайней мере, можно хищения в этом ведомстве ограничить какими-то терпимыми рамками. Сейчас же творится такое, что ни в какие ворота не лезет. Хапают, как за неделю до конца света.

* * *

По прибытию на Узловую мой эшелон подогнали к деревянному дебаркадеру первого пути – оказали почет. Так что будвицкую братву пришлось выпускать на грунт с другой стороны вагона. В претензии они не были и моментально растворились в ночи, поднырнув под соседний состав.

Подполковник Шперле к встрече комиссара ЧК подготовился «жертвенным барашком» – нашел вора в своей богадельне. Настоящего вора, без булды, с доказательной базой. Видно не поделился перец добычей. В другое время отделался бы внушением и оброком. А тут оказия…

Утром при стечении массы народа на вокзальной площади я сам зарядил дюжину винтовок и раздал их отделению жандармов. Сказал громко, чтобы все слышали.

– В одной винтовке холостой патрон. В какой – сам не знаю теперь.

Пусть жандармы думают, что именно в его винтовке был этот самый патрон без пули. В моем мире такой ритуал не зря придумали. Своих убивать не просто, даже по закону.

Зачитал приговор ЧК об увольнении этого лейтенанта с военной службы «с позором», с пояснением его преступлений и санкцией – «за пособничество врагу» смертная казнь через расстрел.

Сдирание погон.

Залп жандармов и фигура с завязанными глазами, сломавшись, падает на брусчатку у глухой стены пакгауза.

Зрители, пережившие оккупацию, отнеслись к экзекуции с понимание и даже одобрением.