Вводное слово в искусство перевода

Всё в ней (избе) было расставлено и навалено без толку. ^Cio en ^gi estis starigita kaj ^jetita senskrupule kvodlibete (brikabrake).

Мать сразу же взялась за уборку. La patrino tuje sin ^sar^gis per ordigo kaj purigo.

Целый день она переставляла, скоблила, мыла, чистила. La tutan tagon ^si movis a^jojn de unu loko al alia, ^cion skrapis, ^cion lavis, ^cion senkotigis.

И, когда к вечеру сторож принес вязанку дров, то, удивленный переменой и невиданной чистотой, он остановился и не пошел дальше порога. Kaj kiam al vespero la gardisto alportis faskon da ligno, do mirigita per alii^goj kaj nevidita pureco li haltis ^ce la sojlo sen audaci (ne decidi^ginte) transpa^si ^gin.

Из чего только не выдумывали они мастерить игрушки (для ёлки). El kio-alio nur ne inventis ili majstradon de abiaj ornama^joj!

Навертели пышных цветов. Rondvolvis papera^jojn en petalojn de pompaj floroj.

Уж на что хмур и нелюдим был сторож, а и тот, когда приносил дрова, подолгу останавливался у двери и дивился на их всё новые и новые затеи. Kiom ajn malserena kaj mizantropa estis la gardisto, sed e^c li, alportante lignon, longe sin retenis ^ce la pordo kaj miris pri ^ciam pli kaj pli novaj iliaj elpensa^joj.

А мать и Чук задержались. Kaj la foresto de la patrino kaj ^Cuk i^gis longa.

Пока искали, пока то да сё, наступили сумерки. Dum ili ser^cis, dum pasis tio-alio, krepuski^gis.

И чуть что хватала его за руку, как будто боялась, что вот-вот он опять куда-нибудь исчезнет. Kaj ^ce ajna malcerto rapide (tuje) kaptis lin je brako, kvazau timante, ke li jen-jen denove ien malaperos.

С ветвями, которые расходились на концах, как звёздочки. Kun bran^coj, kies ekstrema^joj estis dispinti^gintaj kvazau steletoj (Kun bran^coj, kies fina^joj estis kun dismetitaj fingroj, kvazau steletoj).

И откуда-то издалека донесся мелодичный звон. Kaj de iu malproksimo audi^gis melodia sonoro.

Пусть игрушки были не ахти какие нарядные. Estu la ornama^joj e^c ne superklase luksaj.

Ночью по деревне стоял такой запах тёплого хлеба с румяной коркой и пригоревшими к донцу капустными листьями, что даже лисицы вылезли из нор, сидели на снегу, дрожали и тихонько скулили, соображая, как бы словчиться стащить у людей кусочек этого чудесного хлеба. Nokte tra la vila^go disflari^gis tia aromo de la varma pano kun ru^ge-bruna krusto kaj brasikaj folioj, albaki^gintaj al la suba surfaco, ke e^c vulpoj alkuris el siaj hejmtruoj, sidis sur ne^go, tremis kaj softe lamentis, pripensante friponan artifikon por forporti de homoj almenau peceton da tiu mirakla pano.

Ветер гнал по синему небу рыхлые тучи, не давал им ни на минуту перевести дух, и потому по земле неслись вперемешку то холодные тени, то горячие солнечные пятна. La vento pelis lau la blua ^cielo lozajn nubojn, ne lasis al ili e^c minuton por respiri pro anhelo, kaj tial alterne glitis surtere jen malvarmaj ondoj, jen ardaj sunaj makuloj.

На мерцающей воде не было ни одной точки, за которую мог бы зацепиться глаз. Sur la akvo plena de rebriloj, estis neniu punkto, kiu povus alfiksi rigardon.

С ровным гулом катилась, сверкая фарфоровыми зелеными искрами, некрупная зыбь. Kun monotona mu^go ruli^gis, flagrante per fosforeskaj verdak rebriloj modera hulo.

Наплывало удушье, и с ним чувство полного безразличия к тому, что будет дальше. Estis alfluanta sufoki^go kaj kun ^gi la sento de plena indiferenteco al la okazonto.

Сладкое щемящее чувство высоты, пространства и полёта пронзило мальчика. Dol^ca tenajlanta sento de alteco, spaco kaj flugo tralancis la knabon.

Вот он коснулся цветка, отодвинул мелкий морщинистый лист, и тут неприметный колючий страж опять вонзил ему в руку свои шипы. Jen li tu^sis floron, movis flanken molan sulkoplenan folion, kaj sammomente nerimarkata gardanta pikulo ree enpinglis en lian manon siajn dornojn.

Комаров никому не давал спуску: он остановился и основательно высек камень крапивой. Komarov neniun lasis senreven^ga: li haltis kaj kapitale skur^gis la ^stonon per la urtiko.

Хотя Комарову было столько же лет, сколько телёнку месяцев, они могли считаться ровесниками. Kvankam Komarov estis tiomjara, kiomjara estis la bovido, ili povis esti konsiderataj sama^guloj.

В тот вечер погода стояла тихая, словно усталая после вчерашней едкой позёмки. Tiuvespere dumis milda vetero, kvazau laca post antautaga roda ne^goblovo.

Вот тут-то чуешь, когда многие тысячи народу-то ко мне приклонились, уже не сереньким воробушком, а сизым орлом я восчувствовал себя. Jen ^guste tiam, ^cu vi komprenas, kiam multaj miloj da homoj alani^gis al mi, mi jam eksentis min ne griza pasero, sed ombromo^sta aglo.