Вы и Ваш друг Рэкс

Вдруг раздался короткий болезненный взвизг, Джекки отпрыгнул в сторону и, не обращая внимания на мой подзыв, со всех ног устремился прочь, по направлению к дому.

Оказалось, поравнявшись, пьяный неожиданно изо всей силы пнул его. Это произошло столь внезапно, а удар, по-видимому, оказался столь силен, что впервые у Джекки возобладала пассивно-оборонительная реакция. Только этим я мог объяснить, что он убежал, бросив меня.

— Ты что делаешь, подлец? — закричал я на парня. — Зачем бьешь собаку?

Захохотав, хулиганы прошли мимо.

Потом я долго сердился на Джекки за то, что он не дал обидчику достойного отпора, не пустил в ход зубы. Как показало дальнейшее, надо было не сердиться, а жалеть его.

Вскоре после этого происшествия я заметил, что у него вновь появилась повышенная возбудимость, временами он неохотно гулял, прерывая прогулку при первом же резком шуме, свисте, чьих-то громких криках, хохоте. У него получился нервный шок.

Вспоминая во всех подробностях, я связывал теперь это с развитием болезни Джекки и перерождением железы.

Очень легко погубить животное, — опять же прежде всего потому, что животное не может сказать, что оно чувствует, где у него болит, а следовательно, болезнь легко запустить, — там хватишься, да уже поздно. Может быть, отсюда и идет народное поверие, что скотина очень «урочливая», то есть ее легко «изурочить», испортить «дурным глазом». Я понимаю под этим «дурным глазом» нелюбовь к животному, грубое, преднамеренно жестокое обращение с ним; а оно-то часто и ведет к гибели домашних четвероногих. И весьма возможно, весьма, эта встреча на набережной и оказалась для Джекки роковой.

Около года мог продолжаться скрытый период болезни; затем разыгралось все то, что я только что описал в этой главе.

О нервном происхождении рака упорно твердят сейчас многие ученые. Характерен такой опыт.

Собакам прививали рак. Вскрывали череп и заражали мозг. Безрезультатно.

Собаку сбросили с четвертого этажа в лестничный пролет. Сбросили, разумеется, на сетку. Никаких повреждений, никаких ушибов. Только сильный испуг. И рак развился тотчас же.

Большое сходство с этим есть и в случае с Джекки. Пинок куда-либо в чувствительную область, в сплетение нервов, вызвал нервное потрясение. Мгновенное перерождение опухоли на шее; а дальше — метастазы в легкие, в печень, в селезенку, даже в сердце. Пес смертельно занемог. А я-то сердился на него, срывался, как когда-то с Джери. До чего же человек все-таки еще несовершенное существо!

Не находит ли в этом факте с Джекки лишний раз подтверждение неврогенная теория возникновения рака?

О том же говорили мне и врачи поликлиники.

— Ведь каждую неделю приговариваем к смерти одну-две, — делился со мной своими наблюдениями Николай Дмитриевич. — И именно овчарок рак поражает больше всего. Приводят в больницу. И как правило — лучшие, отличные животные…

В чем дело? А дело в простом. У лучших животных — наиболее развитая нервная организация. Овчарки — особенно нервны. Отсюда и большая уязвимость, поражаемость многими болезнями, в том числе и раком, чего я, пожалуй, не замечал у других пород.

Не раз я вспоминал потом слова профессора Владимира Ивановича:

— Собак лечить всего труднее.

— Почему?

— Потому что из всех домашних животных они живут самой нервной жизнью…

Этим, возможно, объяснялось и быстрое течение болезни Джекки. Он заболел перед новым годом; 4-го февраля его не стало.

В этом, кстати, и причина короткой жизни собаки.

Даже кошка живет больше. У нас, например, кот по кличке Котька прожил восемнадцать лет; другой кот, тоже Котька, — семнадцать. У знакомых Пушок жил более двадцати.

У собак большой износ. Она спит урывками, бодрствуя по сути все двадцать четыре часа в сутки, всегда готовая вскочить, броситься на защиту хозяина, служа ему буквально до последнего вздоха, пока еще малейшая искра жизни теплится в ней. Уже не поднимаясь, помню, Казан еще лаял, когда у дома появлялся кто-то чужой. Джекки пытался поднять тревогу, даже лишившись голоса. Собака в самом прямом смысле отдает человеку свою жизнь. И разве одно это не обязывает нас лучше заботиться о них?

Тяжело их терять… Что теряешь — всегда делается дороже. Все «собачники» меня поймут. Спали спокойно, зная, что ни один вор не заберется в дом, где есть собака; а та радость, которую дарил вам пес, — чем ее оценить?

Но, в общем, можно сказать, для собаки Джекки прожил большую и хорошую жизнь — одиннадцать полных лет.

Прощай, Джекки!

ГЛАВА XIV КРУГ ТЫСЯЧИ ДРУЗЕЙ