ВЫ НА САМОМ ДЕЛЕ ХОТЕЛИ БЫ ЗНАТЬ ВСЕ ОБ ЭКОНОМИКЕ?

Живя на Земле, мы знакомы только с двумя четко заданными разделами особого опыта, которые в фундаментальном видовом определении соответствуют негэнтропийной Вселенной, чье существование было утверждено доказательствами астрономических законов Кеплера. Это живые процессы вообще и негэнтропийное поведение общества (экономики) в целом. В биологии мы не достигли большого прогресса, в основном по причине верхоглядства и неверного курса, в овладении принципами процессов жизни как живых процессов. Большего прогресса в этом направлении мы достигли в области физической экономики (экономической науки). Таким образом, каждый раз, после того как мы доказали принцип негэнтропийных преобразований в сфере экономической науки, мы должны сразу же обратиться к астрономии, лишь мельком взглянув на биологию. Мы должны найти во всеобщности астрономии те разновидности преобразований, которые мы обнаружили при изучении экономической науки. Затем нам следует вернуться в лаборатории и найти те пути исследования, которые по природе своей наиболее часто смыкаются с некоторыми из важных аспектов негэнтропийных процессов. То, что мы разыщем, никогда не будет слишком сложным, по крайней мере в смысле, отличном от номиналистского построения усложненных теорий. То, что мы ищем, всегда окажется элементарным после того, как мы откроем его. И не надо всегда гадать о правильных ответах на эти вопросы. Было бы лучше быть немножко «диким», при условии, что строгие принципы научного открытия, содержащие подобную «дикость», всегда являются его движущей совестью. Нанесите удар на всех интересующих вас направлениях одновременно, потрясите каждое дерево, чтобы узнать, что оно плодоносит; культивируйте «дикий», всеядный аппетит к удивительным открытиям, поскольку мироздание возбуждает аппетит по мере того, как образование и опыт все более вооружают вас. На этом пути, подчиняясь строгой совести, обращенной к возможным или уже доказанным гипотезам, ищите те разновидности преобразований, которые наиболее всеобщи и, следовательно, более фундаментальны.

Номиналистов же будем называть «начетчиками». На основе одних только аристотелевских игр в бисер не может быть совершено ни одно новое и значимое открытие (по крайней мере ни одно глубокое открытие). Хотя время от времени отдельные личности, натренированные и аттестованные к подобному перебору четок, совершают какое-то важное, значительное открытие. Бывает, что подобные открытия появляются весьма часто. Когда же честного, размышляющего «начетчика» попросят объяснить подобное открытие, он отметит, что на самом деле открытие было совершено без помощи признанных методов «начетничества», оно вошло в этот «бисерный» мир грубого материализма как будто извне, из источника, которого нет и существование которого не допускается внутри области его научной школы. Возможно, он назовет этот внешний источник интуицией. Он мог бы рассказать, что было бы мудро уравновесить чью-либо жизнь хотя бы нерегулярными интеллектуальными каникулами от перебора четок, чтобы можно было получать настоящее удовольствие в виде «диких» экскурсий освобожденного разума. Большинство из распространенных интерпретаций «интуиции» как источника научного открытия лучше было бы вообще не рассматривать. До сих пор ни в одном из них нет никакой строгости изложения. В подобного рода рассуждениях мы сталкиваемся с бессознательной ассимиляцией принципа Высшей Гипотезы, частично вымаранного из сознания необходимостью получения оценки выше, чем «удовлетворительно», во время муштры и оболванивания при проведении инструктажа, например, в силлогической математической физике. Та часть сознания студента, которая восстает против этого процесса обезличивания, ощущает некий «стыд», а свою «фантастическую жизнь» он должен прятать от власть имущих и своих товарищей, если он не собирается стать объектом насмешек в среде своей профессии. Именно эту часть интеллекта первооткрывателя можно рассматривать как «интуицию», что хотя и неверно, но понятно.