Вы нам подходите

Кивнув, направилась к себе. На полпути поняла, что мне необходимо спустить пар, так как нервы были натянуты до предела. Сообщив Давиду, что через десять минут отправлюсь на тренировочный полигон, зашла в комнату и попросила Лину достать мой костюм. Несколько лет назад его специально сшили для моих тренировок. Состоял он из облегающих черных штанов, поверх которых надевалась юбка до щиколоток с разрезами по бокам, чтобы не ограничивать движения, и темной кофты с короткими рукавами. Дополняла все это куртка на случай прохладной погоды. Быстро сменив одежду, пошла тренироваться. Не знаю, поможет ли, но попытаться стоит. Иначе я сорвусь и кто-то может пострадать. Быстро пробежав по лестнице, обогнула нескольких слуг и вышла через потайную дверь, которая вела в нужное место. Площадка для тренировок королевской гвардии была огромной, оснащена множеством тренажеров, полосой препятствий и даже небольшим озером. Здесь гвардейцы оттачивали свое мастерство в любых погодных условиях. Я выбрала метание ножей. Не могу сказать, что преуспела в этом, зато для разрядки самое то. Давид принес мне набор ножей и с парой ребят из личной охраны присел на скамью. Кивком поблагодарив, забрала оружие и направилась к мишеням, которые находились чуть в стороне. Нацепив пояс с ножами, на мгновение закрыла глаза, чтобы собраться с мыслями, а потом стала метать оружие. Но то ли день сегодня не мой, то ли давно не занималась, но бо́льшая часть из них оказалась на земле, не долетев до цели. Я все никак не могла сконцентрироваться. Мысленно возвращалась к матери и ее словам. Я злилась. А злость – плохой помощник в любых делах. Поняв, что толку сегодня не будет, решила закончить. Давид забрал набор, не сказав ни слова. Оказавшись у себя, переоделась в простое платье и, взяв книгу, решила почитать. Но через пять минут бросила это дело. До ужина оставалось еще около часа, и я решительно направилась в сторону своего укромного места. На город постепенно опускался вечер, повсюду зажигались огни, заставляя меня с замиранием сердца смотреть на эту красоту сверху вниз. Я сидела на лавочке, завернувшись в плед, и думала, как поступить с матерью.

Папа советовал мне попытаться встать на ее место. И я поняла, что выбрала бы ребенка. Но это я, а не она. Мне же было обидно и горько слышать те слова, что она сказала. Карьера! Неужели непомерное честолюбие оказалось превыше всего? Тогда зачем сейчас ворошить прошлое? Ушла бы спокойно, никого не трогая. Зачем ей мое прощение? Разве оно что-то изменит? А-а-а… Как мне поступить? Простить? Не знаю. Боюсь, такой поступок я не смогу понять, а уж забыть тем более. Конечно, ее стоит поблагодарить за то, что она дала мне жизнь. Но это не перекроет все остальное. Помню, лет до шести я мечтала о том, что она появится на пороге, обнимет меня и скажет, что любит меня. Что она вернулась навсегда. Но проходили годы, я взрослела и стала понимать – это всего лишь мечты.

– Вот вы где, – послышался голос Винсента. – Вы плакали? Что случилось?

– Вам показалось, – отмахнулась я, вытирая слезы. – Зачем вы меня искали?

– Я не искал, просто вышел подышать свежим воздухом, – соврал он, пристально разглядывая меня. – Так, может, скажете, что случилось? Неужели разговор с матерью вас так огорчил?

– Послушайте, Винсент, – рыкнула я, вскочив с лавки и поднимая голову, так как он был значительно выше. – Мои отношения с матерью вас совершенно не касаются. Не советую лезть туда, куда не следует. – Я хотела уйти, но его слова меня остановили.

– Странно. Значит, вам можно ломать чужие жизни, а мне нельзя задать простой вопрос?

– Простите? – обернулась к нему. – Я не понимаю, о чем вы.

– Неужели? – Горькая усмешка коснулась его губ. – Вы разрушили мою жизнь и даже не помните об этом? Забавно.

– Не понимаю, о чем вы, – нахмурилась, пытаясь вспомнить, где мы могли пересекаться раньше. Но в голову ничего не шло. – Я вас увидела впервые, когда вы вступили в должность. Когда же я могла вам как-то навредить?

– Имя Дилара Стер вам о чем-нибудь говорит? – произнес он, и я вздрогнула.

Дилара была моей бывшей подругой. Мы не виделись уже несколько лет с тех пор, как она вышла замуж и уехала в родовое поместье мужа.

– Да, – не стала лгать я. – Но мы давно не виделись. И я не пойму, при чем тут она?

– Три года назад я был ее женихом, – произнес он, заставляя меня внимательнее присмотреться к нему. – И именно вы посоветовали ей бросить меня, посчитав, что я ее недостоин. Я же любил ее больше жизни и едва не покончил с собой.

– Бред, – отмахнулась я. – Дилара никогда и никого не слушала. К тому же я не знала, что у нее был жених. Боги, да она невинность восстанавливала три раза и всем своим кавалерам клялась, что он у нее первый!

– Вы лжете! – возмутился он, а я наконец-то стала припоминать один давний разговор.