Выбери себя!

Я: Но в конечном счете артисту ведь нужны деньги. Нельзя же всю жизнь оставаться голодным художником. Если не сотрудничать со звукозаписывающей компанией, остается три источника дохода: реклама на YouTube, продажа музыки в iTunes и концерты. Какие варианты сработали для тебя?

Алекс: Я знал, что сцена — это не мое. У меня было совсем немного концертов — либо что-то единичное, например чтобы прорекламировать новый альбом, либо такие выступления с друзьями, о которых я уже говорил. Я не вижу необходимости устраивать концерты, когда могу выступить перед всеми слушателями сразу по всему миру, так, чтобы меня услышал каждый желающий. Турне на это неспособно.

Урок второй. Традиционные способы зарабатывать и доносить свое творчество до людей неактуальны, потому что уже нет таких барьеров для создания исключительной ценности.

Алекс: Что касается двух других способов, первый мой релиз — это сборник каверов с YouTube, он даже назывался YouTube Tour. Я его выпустил где-то в 2007 году и заработал на нем долларов двести. А в 2008-м появилась партнерская программа с YouTube, и я один из первых ею воспользовался. Тогда я зарабатывал примерно 300 долларов в месяц. Потом доход постепенно увеличился, а в октябре 2009 года вышел мой первый альбом. На прибыль с него и с рекламы на YouTube я сменил жилье — перебрался в марте 2010-го вместе с другом на новую квартиру, мы платили за аренду по 600 фунтов в месяц, так что можно прикинуть, сколько мы зарабатывали. Сначала я примерно одинаковый доход получал от YouTube и от продаж музыки онлайн, но, когда Forever Yours в 2011 году поднялась на четвертое место в хит-параде, на музыке я стал зарабатывать гораздо больше. В среднем я получаю 3500 фунтов в месяц от YouTube (поскольку я в партнерском сообществе, реклама продается дороже) и от 10 000 от продажи музыки и сувениров. Еще у меня есть другие проекты: мы с двоюродным братом сделали карточную игру и продаем ее онлайн. А в этом году открыл компанию Lifescouts — дополнительный доход никогда не помешает.

Я: Ани Дифранко тоже так поступила. Она не подписывала контрактов с крупными лейблами, просто делала то, что ей нравится.

Алекс: Думаю, разница в том, что она постоянно выступала с концертами, а я — нет. А еще она обеспечила себе независимость тем, что создала собственный лейбл. А у меня лейбла нет.

Я: А звукозаписывающие компании предлагали тебе сотрудничать?

Алекс: Они вообще не понимают, что со мной, таким прекрасным, делать. Я всегда был открыт сотрудничеству — я совсем не считаю, что быть гордым независимым артистом значит, что я весь такой хороший, а они такие плохие и мы должны биться насмерть. Я многое делаю сам, потому что приходится, так что я многому научился, но кое в чем помощь мне бы пригодилась. Я готов был выслушать, что они предлагают и в каком формате мы могли бы сотрудничать, да и до сих пор готов, — но, по-моему, лейблы не готовы смириться с такой ролью. Они хотят контролировать все. А мне хочется самому решать, какие песни записывать и как снимать клипы. У меня было несколько встреч с Island Records, и последняя закончилась тем, что их представитель заявил, будто я еще не готов работать с лейблом: «Мы сотрудничаем только с артистами, которые гарантированно продадут не меньше миллиона дисков за три месяца». Но если он ждет, пока я сам добьюсь такого результата, зачем мне вообще лейбл? Еще я встречался с Warner, Sony, EMI — но с ними та же история. Они даже не стараются убедить меня, что это они мне нужны; в лучшем случае они пытаются «разгадать мой секрет», а в худшем — вовсе ничего не понимают и не хотят понимать. Я про это записал видеоролик, там все подробнее рассказано.

Я: А для чего тебе сейчас могут быть нужны лейблы?

Алекс: Думаю, мне бы здорово пригодилась их помощь. Приведу пример. Я сам сочиняю и исполняю музыку, снимаю клипы, рисую обложки для альбомов и так далее, но, когда в магазинах еще и диски продаются, это совсем другой уровень.

В общем, один десятилетний парень, которому нравится моя музыка, сказал своему папе, чтобы он со мной поработал. А папа занимается дистрибуцией в Universal. И я подписал разовый контракт с Universal: все сделал сам, а они распространяли мои диски в сети магазинов HMV. Никто не говорил, что у меня получится продавать синглы на дисках, но я продал десять тысяч экземпляров в Великобритании.