Выбирая свободу (ЛП)

Райлан издал крошечный стон и осторожно, продолжая следить, чтобы пах прикрывала тетрадь, вытянул ноги.

— Нет. Тут не сказать чтобы есть много геев. Да и в Крествью их не было. По крайней мере, открытых, — поправился он. — В старой школе училось пару парней, на которых я думал, но они и себе в этом не признавались, чего уж говорить обо мне.

— Что ж. — Скотт опять вытянул руку на спинке. — Будет жалко, если однажды ты отправишься на свидание с парнем, даже не зная, как с ним целоваться. — Райлан застыл — Скотт положил ему сзади на шею ладонь и мягко потянул на себя. — Иди-ка сюда.

Он не противился, когда Скотт притянул его ближе и, наклонившись, мимолетно коснулся чуть приоткрытым ртом его сомкнутых губ, а потом потер нижнюю большим пальцем.

— Приоткрой рот. — Скотт снова мягко поцеловал его, на сей раз позволив поцелую продлиться чуть дольше. — Райлан, открой. — Но Райлан, ошеломленный новыми ощущениями и полнейшей нереальностью происходящего, остался неподвижно сидеть, и тогда Скотт куснул его за губу.

Когда легкая боль заставила Райлана ахнуть, Скотт проник в его рот, потерся о его язык языком, лизнул небо, потом медленно отстранился и хмыкнул. Очевидно, у Райлана было то еще выражение на лице.

— Понял? Вот так и надо правильно целоваться. — Голос Скотта немного осип. — Взасос и с языком.

Губы Райлана зазвенели, стали невыносимо чувствительными. Он закусил нижнюю, чтобы унять ее дрожь, и Скотт с низким рыком поцеловал его еще раз — только теперь крепче, требовательнее, глубоко погружаясь в его рот языком.

Полностью захваченный шквалом эмоций, Райлан вцепился в его плечо, под теплой кожей которого перекатывались крепкие мышцы. Потом, в погоне за б'oльшим, смело провел ладонью по его широкой груди, коснулся соска и ощутил, как он превращается в сморщенный бугорок.

Скотт застонал. Выгнул шею, впиваясь в рот Райлана еще крепче. Их губы снова и снова сливались, языки танцевали друг с другом, дыхание стало тяжелым.

Наконец Скотт через силу оторвал себя от него и, откинувшись на матрасе, провел ладонями по лицу.

— О боже.

Райлан молчал. Его губы припухли, щеки, натертые щетиной Скотта, горели, а тело умоляло о кульминации. Ему хотелось толкнуть Скотта на спину и залезть на него. Ощупать все его прекрасное тело, покрыть поцелуями и кончить с ним вместе.

Ему было видно, как член Скотта подрагивает под бельем, и его яйца поджались при мысли о том, что это он, Райлан, до такой степени возбудил его. Он сделал глубокий вдох через нос и выдохнул через рот, пытаясь обрести над своим телом контроль.

В конце концов Скотт протянул руку и пробежался пальцами по его сиреневым волосам.

— Ну вот. Теперь, когда придет время, ты будешь знать, что надо делать, — проговорил он с улыбкой. — И ты настоящая прелесть, ты в курсе?

Он наклонился, поцеловал Райлана в кончик носа и начал было вставать, но Райлан успел поймать его за предплечье.

— З-зачем ты это сделал? — Он услышал, что от возбуждения его голос дрожит. — Зачем ты поцеловал меня?

Скотт, подмигнув ему, мягко высвободился.

— Ты же меня знаешь. Я считаю, что в жизни надо попробовать все. — Он медленно дошел до кровати, забрался с усталым вздохом под одеяло и, дотянувшись до лампы, выключил свет.

Райлан положил тетрадь на пол и тоже выключил свет. Потом застыл, не дыша и гадая, доведется ли ему снова услышать, как Скотт ублажает себя, уступив возбуждению, которое было таким очевидным для Райлана и его изголодавшихся глаз.

Но дыхание Скотта почти сразу стало размеренным и глубоким. Внутри Райлана по-прежнему все бушевало, и тогда он поднялся, пошатываясь, проскользнул в коридор, а затем в тесную ванную, где запер дверь и подрочил в туалет.

***

Скотт медленно просыпался. Он выгнул спину, вытянул к потолку руки и с удовлетворением застонал, почувствовав, как хрустнули позвонки. На часах было чуть больше шести. Райлан еще спал, свернувшись калачиком у себя на матрасе.

Черт. Он провел ладонью по рту, вспоминая их поцелуй. Скотт вовсе не собирался его целовать. Но по пути в душ он увидел, что Хизер спит, вырубившись, на диване — накрытая пледом и с подушкой под головой.

Его как громом ударило. Это Райлан о ней позаботился, о женщине, которую не выносил. И Скотт знал, почему. Потому что его попросил об этом отец — человек, которого Райлан любил. Для Скотта Боб был слепым идиотом, который настолько отчаянно жаждал внимания, что принял физическое влечение за любовь. Даже Скотт понимал, чем одно отличается от другого. Эту разницу ему демонстрировала Хизер, которая притаскивала домой одного неудачника за другим, и нечто похожее он сам практиковал с Лизой. Он спал с ней, потому что ему было семнадцать, его организм требовал секса, и он преследовал определенную цель, но никакими чувствами там и не пахло.