Выбор

Пользуясь тем, что я была значительно выше гномки, я размахнулась и по касательной проехалась по ее голове подушкой. Несчастная постельная принадлежность не выдержала и порвалась, зацепившись за острые заколки. Зрители засмеялись. Гномка остановилась и, слегка покачиваясь от моих ударов, достала из кармана зеркальце.

– Моя прическа! – закричала она. – Ах ты, стерва!

Действительно, после моего удара ее волосы, аккуратно заплетенные в косы, растрепались, и в них застряли куриные перья. Кетрин стала похожа на полуощипанную курицу, которую продает на рынке нечистоплотная торговка. Что ж, желаемого я добилась – противница разозлилась.

…А-а-ах!

На меня словно упала крыша дома. Я свалилась с бревна, ощутимо приложившись об пол.

– Победительница – Кетрин Ван Хольц! – объявил ведущий.

Я отплевалась от опилок, которыми был обильно посыпан пол, и поднялась. В голове шумело. На трибунах моя группа поддержки запустила вверх огоньки, сложившиеся в неприличное слово, характеризующее Кетрин. Гномы молча полезли драться. Церемония награждения никого уже не интересовала – началась всеобщая потасовка.

Я поняла, что этот праздник жизни не для меня, и побрела к выходу вдохнуть свежего воздуха.

– Вы Ольгерда? – раздался за моей спиной вкрадчивый голос.

Я обернулась и увидела высокого, очень симпатичного молодого человека.

– Да, – несмотря на шум в голове, кокетливо ответила я.

– Замечательно! – сказал молодой человек. – Вам помочь?

Я оперлась на предложенную руку, меня отвели подальше от шума, царившего в цирке, и, вежливо улыбаясь, стукнули по голове…

…Сознание возвращалось урывками. То мне чудился знакомый голос Ирги, то виделось звездное небо, то казалось, что я лежу в узком ящике на очень неровной и твердой поверхности. Наконец в моих мозгах забегали более-менее внятные мысли, я потрясла головой и услышала:

– Очнулась? Это хорошо!

– Ирга? – усомнилась я.

– Он самый.

Я открыла глаза и в неясном лунном свете увидела склонившегося надо мной Иргу.

– Вот так сюрприз! А где мы?

– В могиле.

– Ёшкин кот! Я, конечно, хотела умереть с тобой в один день, но никак не думала, что это будет так скоро.

– Мы живы. Пока, – сообщил Ирга. – Слезь с меня, пожалуйста.

Я поерзала и обнаружила, что лежу на ногах возлюбленного. Услышав, как он застонал, я живенько уползла в противоположный конец могилы и сжалась там в комочек. Ситуация нравилась мне все меньше и меньше. Щелкнув пальцами, я зажгла огонек, и он послушно подлетел к некроманту. Рассмотрев, во что превратился парень, я ойкнула, огонек погас, но я, на всякий случай, закрыла глаза, чтобы больше этого не видеть.

– Что, красавец? – хрипло спросил Ирга.

– Кто это с тобой сделал? – спросила я.

Лицо возлюбленного превратилось в месиво. Сломанный нос свернут набок, под глазами огромные темные круги синяков, губы разбиты, все лицо в крови. Руки скрещены на груди, левая осторожно баюкает правую с переломанными пальцами. Судя по всему, и ребрам, и ногам Ирги тоже досталось.

– Полагаю, что тот, кто тебя сюда кинул.

– Ничего, – бодро сказала я, щипая себя за руку, чтобы еще раз не закричать. – Сейчас я отсюда вылезу. У меня же ничего не сломано.

– Не вылезешь, – спокойно сказал Ирга. – Яма сверху накрыта защитным пологом, который никого не пропускает. Надежнее, чем крышкой.

– Нас убьют? – поинтересовалась я.

– Не хочется тебя расстраивать, но, скорее всего, да. Но чуть попозже. Убивать некроманта ночью – до такой глупости Лойд еще не дошел.

– Я-то не некромант, меня можно когда угодно убить, – пробормотала я и завыла, колотясь головой об стенку могилы.

Ирга молчал.

– Ладно, – вскоре спокойно сказала я, вытряхивая из волос землю. – Тебе же больно, наверное?

– Наверное, – сказал некромант. – На самом деле не так сильно, как вначале. Я пытаюсь исцелиться, ночь же моя стихия. Вот только колдовать полноценно я не смогу, они мне пальцы на обеих руках сломали.

– Кто – они? – спросила я, но тут же сама ответила: – Стоп! С ними потом разберемся.

Я со всей силы укусила себя за тыльную сторону ладони, пока не почувствовала, как рот наполняется кровью. Боль прогнала остатки истерики, я сплюнула кровь и пробурчала:

– Гадость какая, и как ее вампиры пьют?

Ирга фыркнул.

– А ты не фыркай, – сказала я. – Выберемся отсюда – я тебя сама убью. С особой жестокостью.

Я быстренько наложила на возлюбленного обезболивающие заклятия и почувствовала, как быстро у меня заканчивается магическая энергия.

– Да, – ответил Ирга на мой невысказанный вопрос. – Этот полог при попытке использовать магию выпивает энергию. Поэтому колдовать можно только по мелочи.

– Очень хорошо, – пробормотала я, – просто замечательно. Нет, я была неправа. Когда мы отсюда выберемся, я не только убью тебя с особой жестокостью, я еще и на твоей могиле станцую. Голой. А ты этого уже не увидишь, вот и мучайся.

– Эй, Ирронто! – крикнули сверху.

Мы подняли головы – в яму заглядывал тот парень, который так любезно помог мне выйти из палатки, где был турнир.

– Как тебе мой подарочек? – спросил он.

– Спасибо, Лойд, – ответил Ирга. – Очень даже приятный.