Выбор

– Если бы эта сволочь, что приходила ночью, оставила мне хоть каплю магии, я бы попросила богиню вернуть мне способности, которые у меня были до того, как я стала Сопровождающей, – глухо прошептала она. – Но преступник забрал у меня все!

Мы потупились, не зная, что сказать и как поддержать демонессу. Внезапно она подняла голову и пристально посмотрела на нас:

– Я знаю, по дворцу уже поползли слухи, что наш король, Тонгар, приказал забрать у меня магию, чтобы она не досталась Хранительнице. Но это неправда! Он бы никогда так не поступил! Он замечательный человек, что бы про него ни рассказывали в Кантарионе, – она стукнула ладонью по постели. – Но даже не в этом дело. Он – мой отец!

У нас троих дружно отпала челюсть.

– Ты – принцесса Разенгора? – закашлялась Винара. – Но…

– Нет, – вздохнула Ронита. – Я – незаконнорожденная. Единственные слухи, которые верны во всех королевствах, это про любвеобильность нашего короля. Однако он меня любит, признает и никогда бы не стал отбирать у меня магию. Отец гордится мной и хочет, чтобы я многого добилась! – она вздрогнула. – Гордился…

Я присела на кровать и дотронулась до ее руки.

– Он не перестанет тебя любить только потому, что у тебя отобрали магию, – тихо сказала я. – И примет тебя любой.

Демонесса вздохнула.

– Боюсь, я и сама теперь не знаю, как смогу принять себя такой. – Она подняла на нас полные слез глаза и прошептала: – Берегитесь, девчонки, я первая, но не последняя. Кто-то задумал вывести из игры Сопровождающих и ослабить будущую Хранительницу. Вам всем угрожает опасность. К сожалению, я не видела того, кто это сделал, но очень надеюсь, что не гоблины. Гоблин с абсолютным даром стихии огня – это страшная угроза для Лирдианы.

Девчонки поежились, а я задумалась. Опять гоблины… Но что-то мне подсказывает, что они ни при чем. Как бы выяснить точно, замешаны они в этом, или мы упускаем что-то важное?

И тут меня озарило. Кулон принца гоблинов! У меня же есть подарок Тараона. Он сказал, что я могу его позвать, когда мне понадобится помощь! Интересно, можно ли считать помощью вопрос в лоб «А не вы ли забрали магию у Сопровождающей?» и надеяться при этом на честный ответ? С другой стороны, глупо было бы не воспользоваться такой возможностью. Конечно, наверняка он ответит отрицательно, и я даже не смогу проверить, говорит ли он правду. Но что я теряю? Может, хоть по его интонации пойму, скрывает он что-то или нет?

В спальню заглянул Парион.

– Леди, простите, но госпоже Роните нужно отдохнуть, – виновато заметил он. – Иначе завтрашний переход будет слишком тяжелым для нее.

Мы грустно вздохнули и посмотрели на демонессу. Та улыбнулась сквозь слезы:

– Спасибо, что навестили меня. Надеюсь, мы еще когда-нибудь увидимся, – и отвернулась к стене.

– Ронита, все будет хорошо, – пробормотала я, не зная, что нужно говорить в таких случаях.

Мы покинули покои демонессы, унося на сердце тяжелый камень. Помочь мы ей не могли, и молчали каждая о своем. Хотя общим, безусловно, было желание прибить гада, совершившего это преступление.

Разговаривать не хотелось, но расставаться – тем более. Поэтому, посовещавшись, мы решили вместе пообедать в гостиной Винары, а затем прогуляться в парке. Ларилин с грустью призналась, что скучает без своего любимого моря, и я ее понимала. Поэтому, покончив с обедом, мы спустились вниз по лестнице, и я повела подруг к тому самому фонтану, где несколько дней назад разговаривала с принцессой. И даже не особо удивилась, увидев хрупкую фигурку, сидящую на белом мраморе.

– Ваше высочество, – мы дружно присели в реверансе. Артаниэль подняла глаза.

– Доброго дня вам, Сопровождающие, – тихо сказала она, а затем грустно добавила: – По этикету положено спросить, хорошо ли вам в Кантарионе, но сердцем понимаю, что теперь вопрос неуместен. Мне очень жаль, что с одной из вас произошло несчастье. Со своей стороны я обещаю, что приложу все усилия, чтобы преступник был найден и больше никому не причинил вреда, – принцесса вздохнула. – Я чувствую себя так, будто от меня отрезали часть. Никто и никогда за всю историю Лирдианы не покушался на Сопровождающих.

Мы молчали, потерянные и расстроенные после слов принцессы. Правда, у меня мелькнула мысль, что Артаниэль – достойная дочь владыки Кантариона, очень уж похожи они в выражении мыслей, при этом они… политически верные, что ли. Тин – он совсем другой, хотя я ни разу не слышала его официальных заявлений, но мне почему-то кажется, что оттенок его речей был бы иным.

Девчонки молчали, и я сочла своим долгом ответить:

– Нам очень жаль, Артаниэль. – И сделала реверанс. Ундина и сильфа последовали моему примеру. – Но помните, что мы останемся с вами до конца.

Как-то пафосно это прозвучало, на мой взгляд. Но принцессе явно понравилось, она улыбнулась и мягко сказала:

– Благодарю вас, Сопровождающие. Да прибудет с вами сила богинь. Простите, мне нужно идти. Берегите себя.

– Доброго дня, ваше высочество, – пробормотала Ларилин, а я смотрела вслед принцессе и думала, насколько же они не похожи с братом.