Выбор

Но полковник хорошо знал, что это — далеко не случайность! Не так давно — где-то с месяц назад — его старый знакомый, отставной генерал из АНБ Френки Стоун рассказал ему под большим секретом, что именно собой представляют такие, как Мишель. Когда он упомянул ее имя в своем рассказе, полковник возразил, что Мишель работает а Аналитическом отделе, и сейчас — прикомандирована к его группе. И что если бы она обладала всеми теми способностями, о которых так живописует Френки, и которые довольно неплохо знает и сам полковник, то она бы находилась совершенно в другом отделе. На это отставной генерал рассказал ему, как провалилась однажды — еще при его предшественнике на посту руководителя Группы планирования Специальных Операций — попытка ЗАСТАВИТЬ такого человека выполнить то, что он не хотел. «Спустя два дня внезапно оказалось, что в Группе планирования Специальных Операций полно вакансий. А похороны сыграли всем 8 офицерам весьма пышные» — сказал он. А потом добавил: «Но этот парень был значительно более слабый, чем твоя Мишель.». Они потом еще выпили по чашке кофе с коньяком — за здоровье своих друзей. Собственно и собрались они в годовщину одной такой операции, — той, где Френки посылал на операцию целую группу, а встречал одного лишь Риббока — тогда еще капитана…

* * *

— Ну вот мы и пришли. — сказал профессор Малюта, вводя полковника и Мишель в небольшую комнату. — Это и есть моя Лаборатория.

Добирались они до нее довольно долго: Лаборатория, куда привел их Кол, располагалась в шахте, горизонтально прорытой в склоне высокой горы. Сначала они долго проходили через анфилады небольших комнат, извилистых коридоров и огромных залов. Иные были пустые, в некоторых пылилась какая-то громоздкая аппаратура. А некоторые комнаты и залы выглядели так, как будто работа в них только что была закончена.

Пока они шли, полковник начал понимать, что Мишель, пожалуй, не так уж и далека от истины. Кол, похоже, выбрал именно такое место, которое действительно МОГЛО обеспечить полную секретность переговоров.

Комната была явно обжитая. Здесь не было пыли, а на столе громоздились в живописном беспорядке исписанные бумаги вперемежку с какими-то деталями и железками. На стойках вдоль стен, на стойках, занимающих середину комнаты, стояло множество приборов, назначения которых полковник даже не мог себе представить. Его только удивило, что некоторые из приборов — работают.

— Не удивляйтесь. — сказал Кол. — Собственно, это и есть моя ЛИЧНАЯ Лаборатория. Я здесь работаю. В этой комнате — всегда сам. В других помещениях — часто с приглашенными сотрудниками. Не удивляйтесь также, что часть моей аппаратуры задействована: ее работа обеспечит секретность нашего разговора. А в том. что такая секретность действительно нужна — вы вскоре убедитесь и сами.

Они разместились в удобных высоких креслах вокруг большого стола, стоявшего прямо под светильником. На столе был неизменный кофе, сахар, а также печенье. На этот раз — слоеное.

Мишель не удержалась и попробовала его. Заметив, что оно ей понравилось, Кол похлопал ее по плечу:

— Лю не перестает тебя восхищать? Скажу по секрету: и меня тоже. А рецепт приготовления она передает тебе. — и он протянул ей исписанную мелким четким почерком бумажку.

— Ну, а теперь к делу. Вчера мы разговаривали с Мишель, и она произнесла фразу, которая заставила меня по-новому взглянуть на ситуацию. Я анализировал эту мысль всю ночь, и пришел к выводу, что у нас имеется ЕДИНСТВЕННЫЙ ШАНС предотвратить катастрофу. Это действительно единственный — и ПОСЛЕДНИЙ — шанс: более того, с каждым днем реализовать его будет все труднее и труднее…

— Что ты имеешь в виду? И зачем такая секретность? — спросил полковник.

Он был немного не в своей тарелке: за все годы общения с Колом ему никогда не приходилось видеть, чтобы тот принимал такие — особые — меры предосторожности. И поэтому ему не терпелось побыстрее внести ясность в ситуацию.

— Вчера, за разговором, Мишель обронила, что Мюррея уже ничем не остановишь. — ответил Кол. — А мне внезапно вспомнилась строчка из одной китайской поэмы: «И ТОЛЬКО СМЕРТЬ ОСТАНОВИЛА ЕГО…». Вначале мысль эта — физическое устранение Мюррея — показалась мне просто неприемлемой… Но потом, уже вечером, я взглянул на все сложившееся под другим углом зрения: явно или неявно, но ВСЯ пирамида управления Движением — во главе с Мюрреем — делает все необходимое, чтобы ввергнуть страну в пучину безысходности и многомиллионных человеческих жертв. Фактически, Движение Мюррея — это ПЕРЕДОВОЙ ОТРЯД врага, ведущего беспощадную ВОЙНУ против США.