Выбор алианы

– Да что вы себе позволяете?! – становясь пунцовым, заверещал старейшина. – Ваше великолепие, меня здесь чуть не убили! Вот эти двое! Трое!!! Мчались как оголтелые… вот на этом! – ткнул своим костлявым пальцем в коврик, который как будто тоже занервничал. Оскорбленно задергал золотыми кисточками от таких сентенций.

Определенно мне он больше нравился с пушистым намордником. Старейшина, а не коврик.

В просторной галерее, в которой можно было смело водить хороводы, становилось тесно от скопления народа. Придворные могли за мили учуять интересное событие. А это событие по шкале интересностей явно взлетело до наивысшей отметки. То тут то там мелькали любопытные лица алиан, пажей, расфуфыренных кавалеров и дам.

– Эррол Тригад, слуг накажут, – как гром среди ясного (хотя какое уж тут ясное) неба прозвучали слова наследника.

Я вперилась взглядом в ничего не выражающую физиономию Герхильда. Отморозок как есть.

Драконья ты глыба бессердечная.

На Мабли было жалко смотреть. Она сидела, скукожившись, втянув голову в плечи, жалобно шмыгая носом под перекрестным обстрелом взглядов Герхильдовых подданных. Леан, по-прежнему в позе йога восседавший на ковре, и вовсе походил на покойника. Небось, услышав про наказание, решил, что теперь его уже точно отправят на каторгу.

Следовало срочно спасать положение.

– Ваше великолепие, – я вышла вперед, прижимая к себе притихшего кьерда, – ковер они взяли по моему приказу, и если уж кого и наказывать, то только меня.

Вскинув голову, выдержала и колючий взгляд, и вьюгу, метавшуюся в стальных глазах.

– И вы же им приказали носиться по всему замку?

– Ну… да. Ковер мне просто очень срочно понадобился, вот я и велела скорее сюда примчаться.

– Всей этой компании? – подозрительный прищур.

Как же осточертело его недоверие! Я, правда, опять его обманываю, но… В общем, это сейчас не важно!

– Служанка и паж мне тоже были нужны.

Согласна, глупее оправдания сложно придумать. Вот только в тот момент ничего более умного меня не посетило, а как-то спасать этих бестолочей нужно.

Лучше я сама их потом накажу. Каким-нибудь изощренным способом. А Снежка вообще в клетку посажу!

Словно уловив ход моих мыслей, снежный кот тревожно заворочался и, вскинув мордочку, жалобно мяукнул, глядя на меня большими невинными изумрудными глазами.

Ладно, не посажу.

– А кьерд вам зачем понадобился? – продолжал двигаться по пути разгадки Скальде.

– Э-э-э… Ну так для последнего испытания ведь. Они мне помогают с конкурсным заданием.

Эссель Жюдит тоненько пискнула у меня за спиной, не то протестуя, не то возмущаясь моим враньем. Из рядов зрителей послышались смешки и веселый гомон.

– Не уверен, что захочу это видеть, – пробормотал Герхильд.

– Уверяю, вам понравится. Даже не сомневайтесь.

Надеялась, что буря миновала. Я очень старалась свести все пусть и не к шутке, так хотя бы к досадному недоразумению. В котором не было виноватых, только пострадавшие. Когда дело касалось меня, Скальде на многое закрывал глаза. И ему не привыкать выгораживать эсселин Сольвер перед старейшинами…

Но в этот раз что-то пошло не так. Этот дракон драконский полез в бутылку и принялся своим острым, как лезвие бритвы, взглядом и не менее острыми словами безжалостно кромсать мне нервы. Методично истреблять клетку за клеткой.

– Эсселин Сольвер, я предупреждал вас не раз. Сейчас предупреждаю в последний: еще одна такая выходка, не важно, ваша, ваших слуг или вашего кота, и к последнему испытанию вам готовиться не придется. Своим поведением вы ставите в глупое положение не только себя, но и меня. Или вы не поняли, куда попали? Здесь выбирают императрицу, а не придворного шута.

Будто помоями из ведра окатил. Да что там из ведра! Целую цистерну на меня вывалил! И теперь я стояла как оплеванная, выхватывая из затянувшего пространство тумана злорадные усмешки на физиономиях придворных, Тригада, Керис, Майлоны. Последние так вообще софитами сияли и посмеивались шакалами.

– Вам все ясно, эсселин Сольвер? – ощерился тальден ледяными осколками.

– Более чем. – Неимоверным усилием заставила себя опуститься в реверансе, мысленно опуская Герхильду на голову кувалду.

Один раз, другой.

Не сказать чтобы полегчало. Но хотя бы пламя в груди больше так не полыхало, испепеляя.

Ледяной не стал задерживаться, ушел, не удостоив меня напоследок даже взглядом. Придворные тоже начали расползаться пережравшими впечатлений тараканами. На завтра им точно пищи для обсуждений хватит.

Обернувшись к эссель Жюдит, с горькой усмешкой сказала:

– Все еще прочите мне титул ее лучезарности?

На что хореограф только расстроенно вздохнула и развела руками.

* * *

Разбор полетов и неудачных приземлений проходил бурно. Оставшись наедине с этими безголовыми, я дала волю чувствам и выплеснула на дуралеев все негативные эмоции, которыми мечтала щедро поделиться с Герхильдом. В глубине души я больше злилась на тальдена. За то, что прилюдно унизил. За то, что принял сторону Тригада, даже толком не разобравшись.

За то, что вел себя со мной так, будто я ему неприятна.