Выбор Донбасса

Выбежав из подъезда, Глеб видит Бачу, который завел двигатель и матерится через окно. Волонтер берет стопку детских книг с подоконника и вперед за незнакомкой. Она — в подвал. Пригнув голову, он шагает за ней в темноту. На мгновение останавливается, чтоб зрение привыкло, и первое, что различает: исписанную мелом кирпичную стену. Война началась в 4 утра, какого–то не различить июля, 2014 года. Ниже хроника бомбежек и перечеркнутый Андреевским крестом кирпич.

Девушка. Идите за мной. Осторожней. Смотрите под ноги. Низкие потолки, дальше будет повыше. Мы здесь живем…

Со стопкой книг в руках Глеб осторожно проходит вперед мимо натянутых покрывал, разделяющие узкие комнатки. Люди провожают его голодными зрачками. Ориентируясь скорее по голосу и тонкому силуэту девушки с автоматом в руке, Глеб проходит дальше, где пробивается свет.

Девушка. Мы только слышали о гуманитарке. Вы первый, кто приехал, поэтому вас не признали. Больше так не делайте. Лучше предупредить или хотя постучаться в подвал, тем более, у нас открыто, двери не заперты. А вот наш детский сад.

В большой комнате вокруг буржуйки плотными рядами стоят кровати. Не глядя на волонтера, люди разбирают гуманитарку. Девушка открывает одеяло и пропускает Глеба в комнатку. За столом играют дети, а наверху под потолком окошко, на котором крест на крест наклеен белый скотч.

Девушка. Всем привет!

Дети. Привет…

Девушка. Встречайте гостей. Нам подарки принесли!

Дети замерли в ожидании подарков, но в руках у Глеба только книги. Выручает незнакомка, которая, не выпуская автомат, снимает рюкзак и достает из кармана банку с леденцами. Дети молча смотрят на конфеты, ожидая разрешения.

Девушка. Ваши конфеты. Вы и командуйте…

Глеб. Привет! Ну, что вы смотрите?! Угощайтесь.

Дети. Спасибо! Спасибо. Спасибо…

Детские ручки тянутся к конфетам, без драки, аккуратно, беря по одной. И вот уже конфетки хрустят на зубах, глаза следят за хозяйкой, которая кладет автомат и начинает заставлять кирпичами окно.

Девушка. Больше целых окон нет. Это единственное на весь подвал… Соседи ругаются, потому что опасно — осколки. А я хочу света…

Глеб. Да… вас можно понять.

Глеб забыл, что хотел сказать. Он только рассмотрел ее тонкие пальцы, укладывающие кирпич, русые волосы, которые играют на свету, и взгляд, который будто видит сквозь него, читает мысли.

Глеб. Давно вы здесь?

Девушка. Переехали, когда все началось.

Глеб. А как же зимой?

Девушка. Рядом шахта. Живем на угле. Было бы кому таскать… Извините, вам действительно пора ехать!

Глеб. Еще одна просьба… (достает рисунок). Можно автограф на память?

Девушка. Я больше не рисую.

Стемнело. Машина выезжает со двора. Глеб из открытого окна провожает взглядом пробоину в стене. Бача ворчит, что потеряли время и что теперь придется ползти по темной дороге, разбитой воронками. Глеб достает рисунок. Он доволен трофеем, и вдруг видит, как нечто яркое, похожее на падающие звезды, летит копьями со стороны заката…

Глеб. Бача, что это летит? Красиво…