Выбор и перемены (ЛП)

Бо пытался придумать способ объяснить то, что не совсем понимал сам.

— Я не особо хорошо знал О’Мэлли. В смысле, я знал его по работе много лет, но не особо знал его как человека. Послушав, как все говорили о нём на поминках и похоронах, я много о нём узнал. Ты знал, что он хотел быть архитектором? Он даже ходил в колледж. Прежде чем он смог его закончить, его девушка забеременела, и ему пришлось уйти. Как только они поженились, он стал работать на моего старика. Но всегда собирался вернуться и получить свой диплом. Когда-нибудь. Я только и слышал эти слова: «когда-нибудь». Когда-нибудь он собирался расширить свой дом. Когда-нибудь он собирался отвезти детей в Диснейуорлд. Когда-нибудь он собирался купить своей жене помолвочное кольцо, которое не смог купить сразу. Когда-нибудь он бы перестал махать молотком, работая на кого-то другого, и стал бы сам себе начальником. Затем, вот так просто, у него закончились эти «когда-нибудь».

— Рано или поздно они закончатся у нас всех, Бо. Никто не живёт вечно.

— Я знаю. Я даже не могу сказать, что у него была плохая жизнь. У него была отличная жизнь. У него была любимая жена, две прекрасных дочери, дом, друзья. Но каким-то образом я продолжал возвращаться ко всем этим «когда-нибудь». Ко всем этим вещам, которые он не сделал, потому что думал, что у него будет время на это позже. Меня это напугало. Я не хочу оказаться на его месте, Эрик. Я не хочу находиться там, где буду во время своих похорон, и слушать, как все мои знакомые говорят обо всём, что я собирался «когда-нибудь» сделать, но мне так и не удалось взять себя в руки достаточно, чтобы действительно на это решиться.

Мгновение Эрик молчал, будто осторожно подбирая слова.

— Я слышу, что ты говоришь. В последнее время у тебя было ощущение, будто ты на том этапе своей жизни, когда нужно что-то менять, но ты не уверен, какими должны быть эти изменения, или как их осуществить. Так что я могу понять, почему тебя пугают мысли о том, что время выходит. Но я знаю тебя, Бо. Ты не такой человек, кто будет вечно сидеть и ждать, пока что-то волшебным образом появится и сделает всё лучше. Рано или поздно, ты поймёшь, что хочешь сделать, и сделаешь это.

Эрик очень нежно вытер слёзы, которых Бо у себя даже не заметил.

— А пока ты должен помнить, что раз уж на то пошло, «когда-нибудь» не существует. Потому что единственный день, который у нас всегда есть, это сегодня. Так что пока ты проводишь сегодняшний день так, чтобы себя реализовать — чтобы быть счастливым — это всё, что имеет значение.

Бо не думал об этом в таком ключе, но полагал, что в этом есть смысл. И от этого ему становилось лучше.

— Тогда, полагаю, я в порядке, потому что прямо в эту минуту я именно там, где хочу быть.

Эрик прильнул и легко его поцеловал.

— Как и я, — он поднял руки и с силой потянулся. — Однако, думаю, нам обоим придётся слегка изменить местоположение и переместиться на кухню, потому что я проголодался.

Впервые за несколько дней Бо чувствовал то же самое.

— Я тоже.

— Сегодня твой день. Ты оказался на пороге того, кто не только потрясающий в постели и даёт бесплатные психологические консультации, но ещё и готовит лучшую в мире яичницу. В конце концов, я ведь не могу позволить тебе умереть от голода, верно? Какой уважающий себя плотник захочет умереть в таком месте?

— Не я, это уж точно, — Бо вытер щёки тыльной стороной ладони, оценив попытки Эрика поднять настроение. — Даже в этом месте кто-нибудь может начать замечать вонь. Через месяц или два. Может быть.

Эрик схватил одну из подушек и ударил Бо по лицу. Затем он встал с кровати, и раннее утреннее солнце светило на его светлые волосы, заставляя его зелёные глаза сверкать, и сердце Бо начало биться чаще. В странной смеси женственной нежности и мужской силы Эрика было что-то, что сводило с ума его либидо.

Должно быть, что-то проявилось на его лице, потому что Эрик наклонил голову так, как делал всегда, будучи озадаченным.

— Что?

— Ничего. Я просто думал, прежде чем мы съедим эту яичницу, ты мог бы помочь мне кое с чем ещё.

— С чем это?

— Ну... видишь ли... я недавно пришёл к выводу, что очень хочу когда-нибудь научиться делать одну вещь, и раз ты сказал, что у нас есть только сегодня, я подумал, может быть, мне лучше получить свой первый урок сейчас.

По тому, как начали натягиваться боксеры Эрика, было очевидно, что мысль Бо он понял, но выражение его лица и тон оставались ровными.

— Могу я спросить, чему именно ты хочешь научиться?

— Я хочу научиться делать самый превосходный минет.

— Оу, правда? И ты думаешь, я смогу тебя этому научить?

— О, я знаю, что сможешь. Я видел твою работу, помнишь? Если я что и знаю, так это как распознать эксперта.

С этими словами Бо просунул кончики двух пальцев под резинку боксеров Эрика и дёрнул его вперёд. Когда парень упал на кровать, Бо двигал его и практически таскал на руках, пока Эрик не оказался под ним, улыбаясь ему.