Выбор из худшего

А что касается конюха и старика, так это ничего. Рано или поздно, но они объявятся рядом. Если уже не объявились…

Глава XII

Амьен. Кабинет королевского интенданта Пикардии

В кабинете пятеро. Напротив сидящего за рабочим столом хозяина кабинета в удобных креслах сидят лейтенанты де Савьер и д’Оффуа, бен Фарук и принцесса Туниса Делал ас Садик. Впрочем, именно ее личность сейчас и устанавливается.

– Итак, господа, что мы имеем? У девушки действительно имеется родимое пятно, которое описывают свидетели. Совпадает возраст и, главное, она опознана уважаемым бен Фаруком, – де Камбре кивнул в сторону гостя, – как принцесса Делал. Но остается невыясненным один вопрос – как ей удалось бежать из дворца, в котором была вырезана вся семья паши. Не спасся никто. Как я понял, ваше высочество, вам неприятен этот разговор, но, к сожалению, без этого нам не удастся доказать ваше происхождение. Итак, что же произошло в тот день, пять лет назад?

Девушка долго сидела молча, опустив взор, словно рассматривала свои руки сквозь тонкую вуаль, серой прозрачной волной пущенную на лицо. Ее никто не торопил, ожидая начала рассказа.

Наконец она подняла голову и взглянула прямо в глаза виконту.

Рассказ Делал

В тот день мы с Дениз занимались кастильским языком. Мне всегда нравились эти уроки, в отличие от мамы и других… В гареме считалось, что для девушки важнее другие умения. Удачно выйти замуж, очаровать мужчину, ублажить мужчину, удержать мужчину. Все разговоры крутились только вокруг этих тем.

Только папа считал иначе. Уж не знаю зачем, но по вечерам он приходил ко мне и проверял, чему я научилась за день. Улыбался, когда я хорошо знала урок, расстраивался, если что-то забывала или не понимала.

Мне было хорошо с ним. Вначале я старалась учиться, чтобы не расстраивать папу. Потом – понравилось. А учительница была одна – Дениз.

Нет, были и еще учителя – танцам, музыке. Но с ними было скучно. Потом, это же наложницы, для них главное – попасть папе на глаза, я им только этим была интересна. А Дениз другая, с ней было здорово. И учила другому – европейские языки, литература, математика, она вообще столько знала… да, математика мне тоже нравилась.

Ой, извините, я отвлеклась.

Так вот, чтобы никого не раздражать, мы занимались в дальнем углу сада, укрывшись от прочих за густыми жасминными кустами. В тот день, когда раздался грохот разбиваемых стен, страшные крики людей, Дениз схватила меня за руку и почти бегом повела по каким-то коридорам. Помню, как мимо пробегали вооруженные стражники, что-то кричали, но на нас никто не обращал внимания.

И вот в каком-то закутке Дениз остановилась, нажала на какой-то камень, и отворилась дверь, которую до этого нельзя было различить на фоне стены.

Мы вошли в совершенно темную комнату, мне даже страшно стало. Но почти сразу зажглись какие-то огни. Не факелы, не лампы, а именно огни, горевшие холодным светом, не дававшим ни тепла, ни запаха гари.

В комнате стояла широкая кровать, куда Дениз и уложила меня, сказав, что сейчас надо выспаться, пока она выяснит, что происходит во дворце. И убежала. Только какой там сон? Хоть и не темно, но одиноко и страшно.

Не знаю, сколько прошло времени, но я была уже готова кричать, биться о стены, когда вошла она. Обняла, стала успокаивать, но какое здесь спокойствие? Ясно, что на дворец напали. И раз мы до сих пор не выходим, значит, все плохо. Я только не понимала, насколько плохо.

Потом мы сидели вдвоем. Есть в комнате было нечего, но воды было достаточно. Было еще и вино, но его пить Дениз запретила… да, именно запретила. Настрого. А мне почему-то даже в голову не пришло спорить с рабыней… впрочем, как-то так сложилось, что я и раньше с ней не спорила. Странно, я только сейчас об этом подумала…

Да, так вот.

Дениз рассказала, что на дворец напали кочевники, которым помогали маги султана. Она узнала одного – он месяц назад гостил у папы, а ее приставили к нему в услужение, так что обознаться не могла. Маги никогда ничего не делают без команды правителя, а значит, нападение было подготовлено и одобрено в Стамбуле.

И еще рассказала, что в гареме была резня, убивали всех, кого могли. Я потом сама видела… только это потом.

Вначале Дениз одна вышла в коридор, она почему-то всегда знала, когда в нем пусто. Да, а потом уже за мной вернулась. Мы вновь куда-то шли, я совсем запуталась по дороге. Только в какой-то момент оказались на галерее второго этажа. Дениз не хотела, чтобы я смотрела вниз, но все-таки… Там лежали… и мама… и другие жены… и дети… да, вот тогда я и увидела.

А потом мы спустились в кабинет врача. Но не бен Фарука, а другого, который за год до этого умер.

Вот.