Выбор Кота

— Занятно: никак не могу представить этих ребят во главе большой армии. Они мне кажутся скорее секретным элитным подразделением. Вообще-то, если это настоящее войско, тем лучше для нас. Мы их сможем вычислить и, чем черт не шутит, даже внедриться. Очень может быть, что это своего рода ответ куриан нашим Медведям — мощные отряды головорезов, чтобы колоть орехи там, где куриане не хотят подвергать риску своих Жнецов.

— Наемники вместо Жнецов? Ну что ж, тебе попались Жнецы, мне — люди. Может, это их версия команды прикрытия? Люди подменяют Жнецов днем, когда те спят, а Жнецы орудуют по ночам.

— Эта схема у них давно действует, Валентайн.

— Но они могут ее совершенствовать.

— На той горе, где мы с тобой встретились, я слышала, как Жнецы совещались. Это значит, что они не подчиняются одному и тому же Хозяину.

Курианский Хозяин управлял своими Жнецами посредством некой связи, той самой, через которую получал питательную энергию от ауры убитых Жнецом людей.

Пока Валентайн не видел в этих предположениях смысла.

— А что, если группа Хозяев решила разделить между собой ответственность за риск в борьбе против общего врага? Каждый из них отправил по одному своему Жнецу в общий отряд быстрого реагирования, чтобы… Нет, черт, это какая-то глупость. Чем дальше Жнец от курианина, тем слабее их связь.

Дювалье кивнула:

— Значит, курианам приходится много путешествовать. А это рискованно. Как только они обоснуются в своих укреплениях, ничто на свете не заставит их выйти оттуда. Они самые большие трусы на свете.

— Ты права. Это все непонятно. — В животе у него заурчало от запаха готовящейся пищи. — А вот что я понимаю, так это свой желудок. Давай-ка поедим.

Они принялись за хлеб и суп и какое-то время сосредоточенно жевали. На десерт у них были ранние сливы, и они соревновались, кто точнее и дальше выплюнет косточку. Валентайн выиграл в расстоянии, зато Дювалье плевалась с завидной меткостью. Они смеялись над винного цвета разводами на липах обоих. Нарезвившись вволю, словно дети, они наконец улеглись спать.

— Как ты стала Кошкой? Ты всегда была такой непоседой или это результат тренировки?

— И то и другое. Я выросла в курианской оккупации, в Эмпории, в Канзасе. Это городок на полпути между тем, что осталось от Топики и Уичито. Моего папу увели бог знает куда, в какой-то трудовой лагерь. Мама шила рабочую одежду. Эта часть страны называлась Гулагом Великих равнин. Я когда-то думала, что «гулаг» — это такое горячее кушанье, а потом мне сказали: это концентрационные лагеря. Моя мама была слишком молода и красива. Кое-кто из общества наведывался к ней. Общество — так мы называли Квислингов. За это она получала еду и разные вещи. Но я ненавидела эти визиты.

— Можешь не рассказывать, если не хочешь.

— У меня по сравнению с тобой преимущество. Я читала твой Q-файл. А ты обо мне ничего не знаешь. Разве только, что я спасла однажды твою задницу, а потом тебя завербовала. Я стала создавать проблемы, разнюхивая повсюду, выслеживая парней из общества. Они так задавались перед другими поселенцами, разъезжали на машинах. Господи, как я их ненавидела. Я начала устраивать пожары. Стала настоящей поджигательщицей.

— Поджигательницей, — поправил Валентайн и тут же об этом пожалел.

Он не мог избавиться от привычки, которую приобрел еще у отца Макса, когда помогал ему обучать школьников.

Но Дювалье не обиделась.