Выбор курса (СИ)

Однако хочешь или нет, делать все равно нечего, - вернее, есть, что делать, поскольку служебных обязанностей никто не отменял, - и уже через три часа мажордом, стоявший у двери, ведущей в приемный зал Дома Правительства в Остине, торжественно объявил о прибытии княгини Эгерланд и ее спутника капитана-лейтенанта кавалера Минца графа Голденрейна.

Насколько Эрик понимал ситуацию, граф Клингер решил обозначить "границы возможного". Фронтир - республика, Холод тоже, не говоря уже о двух из трех участников комплота под названием Трилистник. А империя Торбенов монархия, и этот факт следовало довести до "высоких договаривающихся сторон" со всей возможной определенностью. И в этом смысле "звездная пара" была более чем эффективным инструментом воздействия, тем более, что формально президент Оран Вуд прибыл в Остин для того, чтобы наградить Эрика "Военно-морским крестом" - высшей наградой Фронтира для солдат и офицеров флота. Тоже, к слову, неслабая "головная боль". Эрику было попросту неловко получать уже третью награду за один и тот же бой. Он так и сказал адмиралу Северу, когда на "Клив-Солаш" пришло уведомление из Секретариата президента республики:

- Как-то это неправильно, - смутился Эрик, ознакомившись с текстом уведомления и официальным пресс-релизом правительства Фронтира.

- Не понимаю, что тебя смущает? - рассеянно ответил адмирал, занятый изучением очередной разведывательной сводки.

- Это уже третий орден за одну и ту же атаку!

- Будет еще четвертый, а возможно, и пятый, - все также не отрываясь от монитора, бросил через плечо Север.

- Как так? - опешил Эрик.

- Холодяне, вроде бы, тоже хотят тебя чем-нибудь наградить, - наконец повернулся к нему адмирал. - И в миссии Трилистника, похоже, что-то такое намечается. Но эти, скорее реагируют на донесение комбрига Че Гевары, чем на события двухлетней давности.

- Все равно, - пожал плечами Эрик. - Я им что, рождественское дерево, чтобы меня "блестками" украшать?

- Да, - кивнул адмирал, по-видимому, не столько комментируя слова Эрика, сколько отвечая на собственные мысли, - все-таки недостаток образования и воспитания нет-нет, а сказывается. Да и выслуга лет...

- Что вы имеете в виду? - нахмурился Эрик, решая обидеться или нет.

- Эрик, - усмехнулся адмирал, - скажи навскидку, сколько, как ты думаешь, есть в ВКС людей, на счету которых хотя бы один уничтоженный крейсер противника? Уточняю, тяжелый крейсер.

- Не знаю... - Самое смешное, что Эрик этим вопросом ни разу не озаботился, а зря. Сейчас он вдруг понял то, что было, по-видимому, очевидным для большинства знавших его историю людей, а возможно и для всех.

- Считаете, это выдающееся достижение? - попробовал он задействовать свое безотказное оружие - холодноватую иронию.

- А сам, как думаешь?

- Я не знаю статистику.

- И не надо! - махнул на него рукой адмирал. - Вспомни то сражение. Сколько примерно халифатских крейсеров вы тогда набили?

- Девять, кажется...

- Один твой, а остальные?

- Четыре уничтожены ракетоносцами, - вспомнил Эрик. - А остальные тяжелыми кораблями.

- Четыре, включая "Азам", который подбил ты, - поправил его адмирал. - Бой крейсеров с крейсерами - это, как ты понимаешь, отдельная песня, но, заметь, все командиры крейсеров были награждены серьезными орденами, а еще офицеры-ракетчики, артиллеристы, инженеры... Но вернемся к ракетоносцам. Четыре бригады на два носителя и три крейсера и один ракетоносец на крейсер и корабль-матку... Чувствуешь разницу?

- Там были не только крейсера, - попробовал возразить Эрик, хотя все уже понял, или, вернее, начинал понимать. - Еще эсминцы, фрегаты...

- Сколько у тебя на счету эсминцев, фрегатов и легких крейсеров?

- Несколько, - раздраженно признал Эрик.

- Вот что, я тебе скажу, парень, - покрутил адмирал головой. - Ты умный, смелый, решительный... А, еще порядочный. Я бы даже сказал, благородный. Но есть вещи, которых ты не понимаешь. Или не хочешь понимать. "Не догоняешь", как изволит выражаться моя внучка. И я вот тоже сплоховал. Не сразу это увидел. Недооценил разрыв между фактом и, так сказать, его интерпретацией. Давно надо было с тобой поговорить, но все как-то было недосуг, да и не принципиально, как я думал. Так что придется наверстывать.

- Садись! - указал на кресло напротив своего. - Свари себе кофе, если хочешь. Кури. Но изволь выслушать меня от и до. Выслушать и понять. Понять и принять. И более этой дурью себе голову не забивать.

"Ничего себе преамбула! - удивился Эрик. - О чем это он?"

- Начнем, пожалуй, с того, что тебе, по всей видимости, благоволит сам государь император. Стесняться тут нечему. Напротив, следует гордиться, что ты - никому неизвестный сирота из глухой провинции, - лично известен императору. И не только известен, что отнюдь не пустяк, а вызываешь у самодержца интерес и желание тебе помогать. Это, знаешь ли, дорогого стоит, и этим можно и нужно гордиться. Любой на твоем месте гордился бы. А ты... Даже не знаю, что сказать. Ты этого, вроде бы, стесняешься.