Выбор моей реальности

«Похоже, вошёл в роль или рехнулся», — подумал я о нём, затем назвал своё имя, представил своих людей и тоже поклонился в ответ.

— Проходите ко мне в хату. Прошу отведать от нашего стола, — Степан показал на огромный, накрытый белой скатертью стол, вдоль которого стояли длинные лавки. В верхнем углу комнаты была прибита православная икона. Современная, явно не 11 века. Рядом с ней на соседней стене на гвозде висел АК.

— Ага, ясен пень, «Покров Пресвятой Богородицы» с собой принёс, — перехватив мой взгляд, хохотнул он и перекрестился на икону. — И калаша не забыл. А чё, куда ж я без него! Бабы! Жрать гостям несите! Обед уже! — атаман степного войска со всей силы треснул кулачищем по столу. — Присаживайтесь все! Ёперный театр, а вы, чё там в углу жмётесь? — прикрикнул он на Айку и моих музыкантов.

Мы стали рассаживаться по лавкам. Полноватая девушка в красной юбке и три женщины постарше начали шустро бегать туда-сюда и расставлять глиняные тарелки, ложки и стопки.

— Быстрее, рукожопые! — атаман треснул девушку по широкой заднице. Лена с Бояной отвернулись, чтобы Степан не увидел, как они над ним посмеиваются украдкой, но бедная Айка от такого зрелища впала в ступор и вся позеленела. Кир уселся с ней рядом и что-то прошептал ей на ухо.

— Научил баб, как надо готовить блюда казачьей кухни! — продолжал громыхать Степан. — Вот солянка казачья, — он показал на обжаренную тонкую свиную кишку, видимо, с мелко нарубленным мясом. — Уха по-старочеркасски из ершей и краснопёрок. Ребята с утра наловили. Кулеш рыбачий — пшённая каша с жареным луком, зеленью и печёным лещом. Щука печёная со свиным салом. Похлёбка казачья с колдунами. Холодец из свиной головы. На десерт для милых дам пряники донские на меду, — заулыбался он в сторону наших девушек. — Галя, горилку на стол живо! Едрит-ангидрит, где вас черти носят? Сколько ещё ждать! — во весь голос заорал он на стоящую перед ним по стойке смирно «Галю».

Тут в дупель пьяный парень на шатающихся ногах внёс здоровенную глиняную бадью, от которой шёл характерный кисловатый запах, и поставил медовуху на стол, расплескав немного.

— Ну, за встречу! — произнёс незамысловатый тост хозяин и, опрокинув стопку, закусил холодцом. — Сам я родом из Калача-на-Дону, а до революции на его месте казачий хутор Калач стоял, — начал рассказывать Степан. — До сотника в казачьем войске дослужился. Решил к родной земле вернуться и дом прикупил, чтоб свой бизнес замутить. А чё, свинокомплекс надумал отстроить! Свиней и сарай мне в кредит пришлось взять — вся наличность на дом пошла. Знатных хряков откормил: хошь на хамон, хошь на сало! С мясокомбинатом уже договорился их сдавать. Только в пять утра пацаны на мотоциклах подъехали и всех моих свиней в упор расстреляли! — он снова грохнул кулаком по столу. — Едрён батон, пока я с калашом вышел, говнюков и след простыл. Тут же полицаи понаехали и всех свиней на экспертизу увезли, а мне через месяц одни головы отрубленные вернули. А кредит чем отдавать, а? — обратился он ко мне.

— И что ты сделал? — спросил я. — Как кредит выплатил?

— А никак! Узнал у своих, кто заказчик. Хотя и сам просёк, кому свиноферма моя поперёк жирной глотки встала. Пока в церкви молился, со мной святой старец в очках из иконы заговорил и предложил в новый мир перебраться. И здесь новый казачий хутор со своими порядками основать. А я согласился, только сначала козла этого прищучил. Ну, того самого, кто этот беспредел заказал. Одни уши свинячьи и копыта остались от него! А чё, пусть знают нас — казаков! — Степан по привычке ударил по столу и захохотал на всю округу. — Потом тут же десантировался в родную станицу на тыщу лет назад. Пока летел, мне старец в очках путь кадилом освящал, а потом он начал петь как поп на заутрене: «Фарш невозможно провернуть назад!». Вот так … Ну чё, приземлился я — гляжу: войско половцев на меня с шашками несётся! Человек сорок — пятьдесят. Я, чё, шмелём в них шмальнул, а оставшихся из калаша положил. Хутор отстоял и теперь вот атаманом заделался. В этот же день здесь и женился сразу, жену Галей назвал … А чё, хорошая жена плохого мужа не найдёт! А ты, Саня, чего в старину рванул? Тоже замочил кого или в кризис кредиты нечем платить? — в лоб спросил Степан.

— Нет, с бизнесом всё норм у меня было, — разговорился и я после принятого самогона. — Кир был смертельно болен, и жить, по прогнозам врачей, ему оставалось года три. Здесь только за счёт магии и вылечили. Бегает вот пока, а там на кровати без сил валялся, всё время кашлял и хрипел.

— Ну, и слава богу. А ты, рыжая, сюда за каким хреном смоталась? — теперь дошла очередь и до Лены. — Из-за хахалей, што ли? — заржал Степан над собственным предположением и опрокинул очередную стопку.

— Случайно вышло, — смеясь, ответила она. — По пьянке, — и пересказала Степану уже известную мне историю.