Выбор сердца

— Макс, ты меня извини, пожалуйста, что я тебе вчера вот так вот, как снег на голову, свалилась.

— Да ладно. Как говорится, дружба — явление круглосуточное. Знаешь, мне иногда тоже вдруг так хреново станет…

— И что?

— Так мне — проще. У меня всегда Палыч под боком, в смысле, рядом тут, в своей котельной. Скажет мудрое слово от себя или из книжки своей с полочки — сразу легче становится. А за разговором и время летит незаметно.

— Это точно. Мне сейчас даже не верится, что мы всю ночь где-то ходили, — Светка виновато улыбнулась.

— Главное — достойный финал. Пойдем, посмотрим, что там Антон делает?

— Да нет, я думаю, он уже ушел. А если нет, я последую твоему вчерашнему совету: буду взрослой и разберусь с ним сама.

— Тогда я пошел. Ну, пока, — сказал Максим с такой интонацией, как будто говорил: “Я к тебе. Хорошо?”

— Пока. Спасибо большое.

Максим застыл в нерешительности, потом собрался идти. Потом опять повернулся к Свете:

— Да, ну это. В смысле, пока.

— Пока, — в третий раз попрощалась с ним Света и подумала, что, пожалуй, прощание их длится дольше, чем вся предыдущая ночь.

* * *

Человеческое сердце так устроено, что сначала ищет счастья, бредит им. А когда его получает, то начинает искать в этом самом вчерашнем счастье какие-нибудь сегодняшние изъяны.

Постепенно, маленькими шажками, приближалась Земфира к своей мечте — Рамиру. Да не всегда близко подходила — иногда и уходила от него подальше. Но потом возвращалась. И вот наконец дело закончилось загсом. Но снова сердце ее было неспокойно. Один вопрос мучил неотступно. Она пряталась, уходила от него. Но ничего не получилось. И вот как-то однажды не удержалась, спросила:

— Рамир! Я спросить тебя давно хотела. Мы ведь не дети зеленые. Так?

— Так.

— Это же им чувства свои месяц проверять нужно. А наши чувства годами проверены. Правда же?

— Правда, — ответил Баро, не понимая, к чему она клонит.

— А почему ты тогда не договорился, не сделал так, чтобы в загсе нас расписали сразу же после подачи заявления? Ведь мог же?

— Мог.

— Так почему? Почему тогда этого не сделал? Баро тяжело вздохнул:

— Есть. Есть одно дело, которое не позволило мне.

Земфира с тревогой посмотрела на него.

— Неужели ты все-таки сомневаешься во мне и решил не торопиться со свадьбой?

— Нет, моя радость, — рассмеялся Баро. — В тебе я не сомневаюсь. И в себе тоже…

— Тогда что? Почему мы не расписались сразу же? Баро замялся.

— Я даже не знаю, как тебе сказать. Есть тайны, которые никому нельзя раскрывать.

— Никому? Неужели даже жене?.. Хотя нет, я же еще не жена, — грустно сказала Земфира.

— Жена! На девяносто девять процентов жена! — вновь рассмеялся Рамир. — Ты права. Жена должна знать об этом. Потому что если не она, то кто же еще? Я — барон. И от предыдущего барона мне оставлено цыганское золото нашего рода. Это и талисман, и оберег на черный день.

— Ах, вот оно что. Слыхала я об этом: от бабок. И сама дочке что-то рассказывала. Но как-то не думала, что муж мой будет таким вот хранителем, — Повезло тебе. Теперь думай. Если: со мной: что случится…

— Нет! Нет! Даже слышать об этом не хочу!

— Эх, женщины. То расскажи да расскажи. То слышать не хочу. Теперь слушай, раз жена! Каждый год в полнолуние, следующее после ночи! на: Ивана Купала, я должен совершать обряд над нашим золотом.

— Да как же я могу помешать тебе?

— Ой, Земфира, можешь. Еще как можешь! Ты такая красавица. К золоту я должен идти не просто-так, а с чистыми помыслами…

— Да, да, конечно! Вспомнила! — всплеснула руками Земфира. — Нужно исповедаться, причаститься. И идти после поста и воздержания… в том. числе, и от женщин… Прости, Рамир, а я-то, глупая, уже бог знает что думать начинала.

— Ну, если думаешь, значит, уже не глупая! — нехитро пошутил Баро и посмотрел на нее с нежностью.

* * *

Света вошла в дом. По одежде увидела, что Антон все еще здесь. И не один. На столе стояла недопитая бутылка виски.

Антон высунул из-под одеяла красноглазую помятую мордашку и угрюмо спросил:

— Где ты была?

— Гуляла. Не на тебя же, на пьяного, смотреть. Антон привстал, налил полрюмки, опохмелился.

— Ты, Света, что-то путаешь. Вчера я еще был трезвый. И даже помню, что ты пошла к Максиму. Кстати, из-за этого, с горя, и прикупил бутылочку. Такты с ним была? Или как? Интересно…

— Не твое дело. Переночевал? Теперь убирайся.

— Я никуда не пойду. Ты с ним была? Говори!

— Если так уж хочешь знать, то да. Мы с Максимом всю ночь гуляли под луной. Доволен?

— Ага. Дальше некуда. Распирает всего от удовольствия. Гуляли под луной… Быстро же у тебя получается. Ха-ха-ха!

— Что здесь смешного?

— Только не надо мне рассказывать, что Максим тебе всю ночь читал стихи.

— А я тебе этого и не говорила.

— Чем же вы занимались?

— Представь себе, гуляли, просто гуляли.

— Просто гуляли… — Да.

— Надо же… А ты же хотела, чтобы Максим выкинул меня из квартиры. Испугался твой кавалер? Или ты передумала?

— Нет, не передумала. Вот только очень уж мне видеть тебя не хотелось.

— Понятно. Со мной, значит, в этот раз не хотелось. А с ним хотелось. Ну и как? Тебе хоть хорошо с ним было?