Выбор шатеры

По голосу чувствую, что он окончательно просыпается. Приподнимается на локте.

— Кстати об отце. Я тут подумал… Ада, тебе, правда, нравится быть шатерой Руара?

Вопрос откровенно удивляет. Не могу понять, к чему он клонит.

— Ты это сейчас о чём? — сажусь на кровать.

— Последние несколько дней я вёл себя с тобой, как полный дурак, — предельно самокритично и спокойно говорит Эван. — Я прошу прощение, что не смог сдержать эмоций. Извини, что был груб с тобой. Ты права. Мы всегда были друзьями. И я не хочу сейчас по собственной глупости терять хорошего друга. Это непозволительная роскошь. У меня в жизни не так много близких людей.

Невольно теряюсь от его взгляда и от слов. Отворачиваюсь, делая вид, что мне надо срочно рассмотреть узор на простыне.

— Ладно. Извинения принимаются.

— Вот и отлично! Тогда, надеюсь, ты примешь и ещё одно моё предложение.

Напряжённо замираю.

— Надеюсь, не руки и сердца?

— Увы, нет, — сдержан смеётся Эван. — Извините, прекрасная дэуза, но я уже женат.

Растерянно улыбаюсь в ответ. Если мальчишка-альтаирец вновь начинает шутить со мной, значит, наши отношения, и впрямь идут «на поправку».

— Так что ты хотел мне предложить?

— Послезавтра улетают отец с братьями. Я бы хотел, чтобы ты полетела с ними. Ты прекрасно ладишь с моей мамой. Она позаботится о тебе. Поверь, твоя жизнь изменится к лучшему, если ты скажешь «да». Тебе не придётся больше ни на кого работать, никому подчиняться. Обещаю, ты будешь полностью свободна… В том числе и от меня.

Последняя фраза в этом монологе явно была лишней.

— Ты предлагает мне полететь с твоей семьёй на Альтаир?!! — до меня с трудом доходит смысл его слов. Похоже, мальчишка совсем головой тронулся! — Да что я там без тебя буду делать?

— Жить. Быть свободной.

Нет! Ну это уже слишком! Куда мне столько свободы? Мне её что, на зиму засаливать прикажите?

— Да не хочу я быть свободной! От кого? От тебя? И почему я должна лететь одна? А ты? Ты тоже летишь? — меня переполняет непонимание и тревога. С чего ради Эван решил меня сбагрить от Дария? — Ты же не собираешься с моей помощью вывозить кристалл с планеты?

Мальчишка-альтаирец хмурится.

— За кого ты меня принимаешь, Ада? Если бы я хотел это сделать, то стал бы пытаться вернуть кристалл на место?

Остываю. Эван прав.

— Прости. Опять брякнула не подумав.

Плюхаюсь на подушку. Задумчиво смотрю на балдахин, натянутый над кроватью.

— Почему ты не можешь улететь вместе с отцом?

— Меня связывают определённые обязательства, — более уклончивого ответа и придумать сложно. — Я смогу покинуть планету в День солнцестояния.

— А почему я не могу улететь с тобой чуть позже?

Вопрос вырывается прежде, чем до меня доходит, что я фактически только что согласилась на отлёт!

— То есть ты допускаешь мысль, что могла бы полететь со мной на Альтаир? — осторожно спрашивает Эван, хватаясь за мою фразу, как за соломинку. — А как же Руар? Ты же шатера. Ты говорила, что тебе нравится твоя жизнь.

Хмыкаю. Похоже, я сама себя загнала в ловушку.

— Ты сначала определись, чего ты сам от меня хочешь: чтобы я полетела с тобой на Альтаир или осталась шатерой?

— Я хочу, чтобы ты полетела со мной.

Он отвечает быстро и уверенно. Словно заранее подготовил ответ.

— Ты же знаешь: ты мне не чужая, Ада.

На языке так и вертится скабрёзный вопрос, не задать который я просто не могу.

— Даже зная, что я шатера?

Ответ даётся Эвану явно нелегко. Мальчишка хмурится. Отводит взгляд.

— Это был твой выбор. Я должен научиться его уважать. Ада, ты всегда была мне верной подругой. Я не вправе судить тебя.

Подругой. Что ж. Именно это слово всё ставит на свои места.

Вот кем я буду для Эвана на Альтаире. Подругой! И только. Потому что мальчишка-альтаирец ещё тот гордец и собственник. Теперь я отчётливо понимаю: на самом деле он никогда не сможет смирится с мыслью, что я могла, как моя мать — беспутная Акраба, делить постель с другими мужчинами.

Собственник, эгоист, тиран.

И тем не менее он предлагает мне полететь с ним. Даже думая, что я падшая женщина.

— Ты так и не ответила. Тебе нравится быть шатерой? — тихо переспрашивает Эван. — Прости моё любопытство, но… Я никогда не допускал и мысли, что ты захочешь пойти по стопам Акрабы.

В принципе, я вполне могла бы разозлиться на него, наговорить каких-нибудь гадостей. У меня ведь тоже есть женское самолюбие, но вместо этого…

— Спокойной ночи, — ничего более умного, откровенно говоря, в этот момент мне на ум не приходит.

Сворачиваюсь калачиком и довольно быстро засыпаю под боком у явно разочарованного моим ответом мальчишки-альтаирца. Уже сквозь сон чувствую, как он посильнее укутывает меня одеялом, притягивает к себе, обнимает.

Всё это мне так напоминает детство. Когда Анигай с приятелями на несколько дней уходил на охоту, я никогда не рисковала ночевать без брата с пьяной Акрабой под одной крышей. Всегда опасалась, что мать приведёт очередного клиента, а тот спьяну (а может, и на трезвую голову) полезет ко мне. Поэтому я и уходила тайком спать в дом священника. А там более надёжного и уютного для меня местечка, чем спальня мальчишки-альтаирца, не было.