Выбор (СИ)

На языке крутилась шутка про его неразборчивость в половых связях, но подумав решил, что на такой юмор у меня не хватит здоровья. Эти ребята заметно хлипче тех штурмовиков, да вот незадача в нынешнем состоянии мне много и не надо. После того как мне нацепили наручники, мы пошли по коридорам отделения полиции. Это было явно оно, если судить по табличкам на дверях обозначающих должность и фамилию.

— Стоять, тебе сюда, — донеслось со спины, и меня толкнули в кабинет с надписью “Следователь Варшавцев Игорь Игнатьевич”

Заведя внутрь меня усадили на стул вмурованный в пол и пристегнули к его ножке. Оценив надёжность этого сооружения остался доволен, за десяток минут его вполне можно вырвать, раскачав болты ввинченные в профилированную трубу.

— Можете идти, — отпустил их человек сидящий за столом, откладывая бумаги в сторону.

Это был тот самый кого я поначалу принял за участкового во время захвата. Сейчас выпал шанс оценить его более подробно. Тёмно-синий свитер, строгое лицо, короткая стрижка — всё это производило впечатление правильного человека, чётко выполняющего свою работу. Достав листок он тщательно разгладил его.

— И так, вас зовут Борис Васильевич Ведмидь? — скорее утверждая чем спрашивая произнёс следователь.

Я молчал, изучая так называемого Игоря Игнатьевича, в ответ он молча просмотрел мне в глаза. Без вызова, без агрессии, просто взгляд. Не выдержав и нескольких минут я отвёл глаза. Какого хрена ему надо? Если он работает на Ситиерова к чему весь этот фарс?

— Зря в молчанку играете. У меня есть видео и свидетельские показания где вы убегали от граждан Бутылёва и Шпаклева в лес, после чего их нашли зарезанными. Чистосердечное признание облегчает наказание.

С трудом извлёк из глубин памяти события восьмидневной давности, казалось это случилось неимоверно давно. Он чего серьёзно решил меня кошмарить из-за каких-то выродков? С одной стороны дикое удивление и непонимание, с другой стороны облегчение ведь это с вероятностью в 80 % значило что к Ситиерову он отношения не имел.

— Видео? — каркающим голосом спросил я.

— Пока электронные устройства не работают, но в скором времени думаю решат и эту проблему. В любом случае есть свидетели.

— Можно воды?

Выхлебав полный стакан который дал мне Варшавцев. Начал говорить набирая обороты:

— Вы на улицу выходили? Да там девять из десяти выживших кого-нибудь грохнули ради выживания. Сами небось завалили подвернувшегося бедолагу, а тут передо мной предстаёте борцом за справедливость.

— А ты думал апокалипсис все грехи смоет? — повысил голос следователь, явно моё высказывание задело его за живое. — Закон не просто так написан, и я прослежу за его соблюдением. В отличии от тебя, я не убийца.

Чёрт побери, какая пламенная речь. Кажется этот отморозок и в самом деле верит в то что говорит. И если он говорит правду, неужели удалось встретить уникума не получившего задание по сбору вроде Любы? Впрочем это не имеет значение, так как Варшавцев работает против.

— Это замечательно. Ведь я тоже не убийца. Раз мы во всём разобрались, пойду-ка пожалуй домой. Вас не затруднит снять наручники?

— Оставь свои шуточки, Ведмидь, — следователь вернулся в обычное строгое состояние. — Ты пойдёшь только в одно место — за решётку. На какой срок, зависит от тебя.

— А доказательства у вас есть? Если вы даже сфабриковали их, кто будет обвинителем в суде? А судьёй?

— Насчёт этого не волнуйся. Прокурор и судья сидят этажом выше, в одном кабинете. Очень удобно между прочим. И если тебя беспокоит где ты будешь отбывать наказание, то успокойся. И такое место имеется, — спокойно вещал он словно издеваясь, однако ни тон ни выражение лица не менялось. — А что насчёт доказательств. У тебя было изъято два ножа. Один кстати является полноценным холодным оружием. Но убийство было совершенно другим. Складным ножом фирмы “Шпудырка”.

Вот жеж нехороший человек, со всех сторон засада. И с какой стороны не посмотри всё законно и справедливо.

— Покажите-ка заключение криминалистов что убийство совершенно именно этим ножом, — попросил я, после чего возникла секундная заминка.

— В данный момент его нет. Но мы все знаем чем ты их убил.

— С каких пор домыслы стали доказательством?