Выбор странствий

По народному преданию, Николо-Угрешский монастырь основал Донской, возвращаясь после Куликовской победы. Князь понимал, что до окончательной победы еще далеко, и потому укрепление Москвы с юга - настоятельная необходимость.

Был у Дмитрия Ивановича и обет: когда двигался он на кочевников в августе 1380 года, как добрый знак явилась ему тут, на месте будущего монастыря, икона святителя Николая, чье заступничество особо чтилось русским средневековьем. В память знамения была на исходе прошлого столетия поставлена энергичным архимандритом Нилом часовня, сейчас обветшавшая, обшарпанная…

На другом берегу реки каменный шатер церкви села Остров. Река огибает ее широкой дугой, и на просторном, ровном, как биллиардный стол, лугу резко выделяется горб холма. Вокруг холма - липовый парк, поодаль бывший манеж для орловских рысаков, а на вершине - шатровая церковь из белого камня. Веселый, кудрявый лесок синеет напротив шатра, за изгибом реки, через пойму; туда, в этот лесок, жители поселка ходят по грибы.

Храм Преображения выстроили во второй половине XVI века -.в беспокойное для Москвы время - на пути набегов крымских ханов. В толще церковных стен выложена крутая лестница, она ведет к основанию шатра. Отсюда как на ладони просматривается многоверстая ширь приречной долины. Дозорный следил, что делается вокруг…

Этот памятник зодчества бесценен. Возводили-то его в дворцовом селе, на украшение храма не скупились. Да и держава была в те годы достаточно сильна, чтобы строить с размахом. Церковь выложена по старинке, из блоков белого камня. Поражает обилие кокошников: их более двухсот. Пышным кружевом вспениваются они у основания стройного шатра, круглых барабанов двух боковых приделов.

Впервые Остров упомянут в завещании деда Дмитрия Донского - московского князя Ивана Калиты. В своей загородной резиденции частенько гостили великие князья и цари. Последним владельцем села был фаворит Екатерины Второй граф Орлов, он-то и насадил парк, построил манеж. После смерти графа часть усадьбы купил у казны Николо-Угрешский монастырь.

Соседний с монастырем памятник - еще одно уникальное произведение древнерусских зодчих. Над береговой кромкой возносит свой шатер храм села Беседы; сходный по конструкции с церковью Преображения, он чуть моложе. «Пискаревский летописец» содержит запись об этом: «…По челобитью Дмитрия Ивановича Годунова поставлен храм камен Рождества пресвятые Богородицы с пределы в вотчине его, в селе в Беседах, двенадцать верст от Москвы». Но село известно гораздо ранее.

Тут, на берегу Москвы-реки, князь Дмитрий Иванович «беседовал», держал совет перед выходом на Мамая. В Рождественском соборе сохранена роспись, посвященная этому походу московского князя 1 [1 Еще одна «беседа» проводилась князем Дмитрием в лесу близ нынешней зарайской деревни Кувшиново. Этот лес поныне называется Беседы. В августе 1378 года русская дружина двигалась к реке Воже, что разделяет земли Зарайска и Рязани. Тогда, перед битвой с татарским мурзой Бегичем, русские военачальники также держали совет. Режиссура предстоящего боя предполагала лишить татарскую конницу, основную силу врага, оперативного простора. В этом смысле Вожа явилась генеральной репетицией перед сечей на Куликовом ноле. Дружина Дмитрия полукружием выстроилась на левобережье Вожи. Татарским всадникам пришлось форсировать реку, и удар их по пехоте Дмитрия вышел ослабленным. Центр русского полукружия принял в основном на себя натиск вражеской конницы, что позволило левому и правому крылу дружины охватить врага с флангов. О битве на Воже К. Маркс заметил: «Это первое правильное сражение с монголами, выигранное русскими». Теперь па месте битвы стоит часовня].

…Теплоход минует устье Пахры - правого притока реки Москвы. Пахра давно облюбована ценителями природы. Каждому, кто на своей байдарке достигал стрелки этой чистой, с плавным течением реки, доводилось, вероятно, услышать местное предание. Оно повествует, как из близлежащих мячковских каменоломен добывали местный «мрамор» - плотный известняк. «Мрамор» этот и выбрал семнадцатилетний Дмитрий Иванович, когда в 1367 году приказал возвести первый каменный кремль на Москве. Вот откуда Москва-то белокаменной называться стала…

Поболе четырех с половиной тысяч подвод четыре месяца возили мячковский «мрамор» к московским холмам. На полста верст тянулись мужики со своими лошаденками. И вырос Кремль!

Он не дошел до нас: время и осады сделали свое дело. Зато предание живо. Да и сейчас в основании кремлевских кирпичных стен, возведенных через сто почти лет после кончины Дмитрия Донского, можно кое-где видеть белокаменные блоки. Кремль, выстроенный Дмитрием Ивановичем, честно выполнил свою роль в борьбе Москвы и ее союзников с иноземными поработителями…

Рать московского князя шла к Оке.

- Там пересмотрю полки и каждому полку поставлю воеводу, - говорил предводитель. «Звенит слава по всей земле Русской: в Москве кони ржут, трубы трубят в Коломне…» Как выразительны эти строки «Задонщины»!