Выбор странствий

Город этот стоит на шестьдесят нервом километре, прямо на север от Москвы. Попасть туда просто: к Дмитрову ведут шоссе, судоходный канал имени Москвы и железная дорога. Блеснув сигнальной полосой головного вагона, электричка отходит от платформы Савеловского вокзала, и буквально через четверть часа (а для Большой Москвы это, согласитесь, редкость) вы оказываетесь среди густой веселой зелени, которая неразлучно сопровождает вас до конца пути, а вместе с ней - то стесненный шлюзами, то погребенный запрудами водный канал, что соединяет великую Волгу с Москвой-рекой; он придает этим подмосковным местам неожиданно северный колорит: здесь и там строгие еловые боры, чернея у кромки берега, словно напоминают о хвойном Заволочье, о безоглядном северном царстве воды и леса. К горизонту испуганными антилопами разбегаются многочисленные холмы, пряча селения в неглубоких, с покатыми склонами овражках. Начинается Клинско-Дмитровская гряда. Будто заслон разделяет здесь равнинное междуречье Оки и Волги. Краски делаются суровее, глуше, вода канала кажется темней, и небо будто повисает ниже.

Я люблю и всякий раз нетерпеливо жду эти час-полтора дороги, пока с вечным чувством возобновленной дружбы не завидишь цель своей очередной поездки. Дорога не только дразнит свиданием, она загодя готовит ум и сердце к встрече с заповедным уголком Родины. Земля за окном вагона красна не только своими борами и лугами, но и поэзией своей, памятью своей, неизбывной из века в век…

И еще: почти всегда с собой в дорогу я беру книги по истории Дмитрова. Об этом городе, особенно за последнее десятилетие, издано немало исследований - археологи, реставраторы, историки искусства сделали интересные открытия в художественной жизни Дмитрова. Пожалуй, больше всего говорится о его всесторонне изученных живописных памятниках, и немудрено: эти бесценные произведения древнерусских изографов украсили бы любой музей.

О том, что Дмитров близко, предупреждают медно-красные паруса Колумбовых каравелл: их изящными макетами увенчаны ворота очередного шлюза. Это город текстильщиков Яхрома, последняя остановка перед Дмитровом. Вокруг уже привычная череда холмов, по уступам которых среди изрядно поредевших сосен сбегают к железнодорожному полотну кирпичные и деревянные дома и дачи.

И вдруг справа, над вертикалью кручи, возникает ничем не заслоненный исполин-монумент: стрелок-солдат с автоматом над головой делает первый яростный шаг перед броском на врага. Как отчетливо видна под пологом низкого неба фигура воина! Движение поднявшегося для атаки солдата упруго, резко, неостановимо: в нем читаешь решимость и праведный гнев ратоборца, грудью своей закрывшего перед Гитлером путь к столице - к Москве.

Перемиловские высоты! Тут глубокой осенью сорок первого года войска наши противостояли противнику, который рассчитывал массированным фланговым ударом охватить Москву с севера, блокировать ее на Дмитровском направлении. Тут держала оборону и накапливала силы для победного - первого под Москвой - широкого контрнаступления 1-я ударная армия генерала В. Кузнецова. Речной канал являлся в те решающие дни рубежом сторон…

Войска северной ударной группировки группы армий «Центр» 28 ноября взяли город Яхрому и с ходу переправились через капал, захватив на правобережье деревню Перемилово. Гитлеровцы могли добиться решающего успеха. Поэтому советское командование постам вило перед 1-й армией задачу: во что бы то ни стало выбить противника с правобережья. 30 ноября генерал В. Кузнецов рапортовал, что задание выполнено, немцы были отброшены за канал.

А неделю спустя началось знаменитое контрнаступление - 1-я армия во взаимодействии с 30-й армией генерала Д. Лелюшенко нанесла сокрушительное поражение немецкой северной группировке.

Штабы наших армий располагались в те дни в Дмитрове. Фашисты так и не заняли этот старинный город. Но памятью о той тревожной и героической осени остался боевой танк на городской площади, над башней грозной машины реет алый флаг - символ независимости нашего государства. Надпись на постаменте гласит: воинам 30-й и 1-й ударной армий, остановившим наступление врага и 6 декабря 1941 года перешедшим в контрнаступление.

Мне приходилось встречаться и беседовать с дважды Героем Советского Союза и Героем Чехословакии генералом армии Дмитрием Даниловичем Лелюшенко. Как и многие москвичи, я глубоко признателен ему, неутомимому ветерану-пропагандисту, за его вклад в создание беспримерного мемориала - Рубежа Славы вокруг нашей столицы. Впечатляющий по своим формам исполинский монумент на Перемиловских высотах - один из тех победных и скорбных памятников (их около тридцати), что ныне составляют этот Рубеж Славы, возведенный на политых кровью подмосковных полях срая;ений: от Калинина до Каширы.