Выбор странствий

Широкая дорога настелена через красивейшие места северного Подмосковья. Синие дали, лесные просторы, неустанные, будто дети высокогорья, хотя и мелководные, речки, основательные, крепкие деревни среди покосов… Холм сменяет другой, третий, четвертый; за ними - по краю горизонта - гряда, покрытая плотным, сильным лесом. А за этой грядой - новая, столь же причудливая по своим очертаниям. Здесь орлиное крыло Залесья, край исстари воспетых радонежских и переславльских лесов смыкается с дмитровскими увалами, образуя исполненный суровой поэзии превосходный пейзаж.

…Дмитров становится виден километров за пять. Автобус минует большое село Жестылево, его заросшие лилиями и кувшинками пруды. Теперь будьте внимательны! От Загорской дороги вид на Дмитров самый привлекательный. Она выше города, поэтому вы разом охватываете его панораму. Вы оцениваете выбор местоположения Дмитрова, вы понимаете, насколько он, подчиняясь необходимости, вытягивался вдоль тракта (шоссе), вы любуетесь его холмистой оправой, его чистыми пригородными перелесками, вы отмечаете про себя узловые точки его застройки, которые затем вам предстоит рассмотреть вблизи…

Князь Дмитрий, в честь которого Долгоруким был основан город, вошел в русскую историю под именем Всеволода Большое Гнездо. Продолжатель прогрессивного для той поры единодержавия, поборник дела своего брата - владимирского великого князя Андрея Боголюбского, Всеволод, опираясь на поддержку владимирских низов, «мизинных» людей, завоевал право великого княжения ценой кровопролитной борьбы с ростово-суздальским боярством. При Всеволоде Владимиро-Суздальская Русь достигла, пожалуй, наивысшего политического расцвета. Железная рука владимирского самодержца сдавила центробежные силы феодалов, так что в нем стали справедливо видеть избранника-полководца, способного избавить от распрей всю Русь.

Гениальный автор «Слова о полку Игореве», как мы знаем, явный сторонник единения русских земель, обращает взор свой на северо-восток. «Именно владимиро-суздальский князь достиг того, что поэту казалось для Руси необходимым», - комментировал академик Б. Греков вдохновенные стихи «Слова»: «Великий князь Всеволод! И не в мыслях твоих прилететь издалече - отчий золот престол защитить!… А ведь Волгу мог бы веслами бойцов разбрызгать, Дон - шлемами вычерпать!»

Почти километровое кольцо величественного земляного вала живописно охватывает бывший Дмитровский кремль. Сохранился, к счастью, вал этот прекрасно, давая полное представление о первоначальных размерах городка. Отсюда, из этого родника, растекался старинный Дмитров. Когда-то за этими могучими насыпями располагались хоромы князя, наместника, крепостного гарнизона, хранились архив, городская казна. Сюда - к спасительным валам - тянулись слободки ремесленников и челяди. Двадцатиметровая насыпь представляла крепкий орешек для врагов, особенно если вообразить себе восемь рубленых башен, замкнутых дюжими деревянными пряслами, которые грозно красовались на земляном гребне.

А теперь зеленые склоны вала неправдоподобно романтичны: они насыпаны будто специально для туристских рекламных проспектов… Внутри насыпи выкопан квадратный прудик, где в жару весело плещутся ребятишки. Тихой грустью веет от аллей густых берез и лип; заботливо поливают свои клочки-огороды жители нескольких домиков, как в старину, закрытых земляным щитом. Вплотную к западной внутренней стороне вала примыкает кирпичный оштукатуренный дом с классическим, скромным портиком. По верху вала - желтая змейка выбитой до блеска тропинки: здесь часто гуляют дмитровцы. Отсюда город как на ладони. Далеко видно Заречье, окрестные луга и перелески, строения пригородов, ровные ленты сел. Вкусно пахнет некошеная трава, в которой можно мечтать, лежа почти невидимым со стороны. Есть тут такие укромные, тихие уголки среди разнотравья, что забываешь, куда ты приехал, что в нескольких шагах от тебя - город. Гребень вала скрывает дома, видны лишь кроны нескольких деревьев да мачты-распятия телевизионных антенн…

Но по внешне мирному, оцепеневшему в забытьи валу с визгом карабкались лучники татаро-монгольских отрядов, грабивших и сжигавших Дмитров. Шесть раз потоки русской крови орошали эти земляные склоны. Во рву, захлебываясь, ржали израненные кони.

В 1373 году, не считаясь с расстояниями, бездорожьем, сюда привел воинственную дружину литовский полководец князь Ольгерд.

Здесь, щеголяя отличной посадкой, переодетая кавалеристом, была «вдовствующая царица» - первая из «державных» авантюристок - Марина Мнишек; подоспевшие русские ратники зимой 1610 года выбили из города отряды шляхтичей.

В опаленном 1812 году иноземцы снова заняли Дмитровский кремль… Французский авангард, отыскивая ушедшую от Наполеона русскую армию, выслал из Дмитрова разъезд к Волге.

Наконец, мы помним, был 1941-й…