Выборный

— Да, — безнадежно признал Василенко, — но если сама проснется, еще хуже будет.

— А мы сделаем так… — Виктору было неловко, неуютно, как всегда в те редкие минуты, когда приходилось врать, — сейчас съездим в институт, соберем все листы, а потом вернемся вместе, и я сам поговорю с Тамарой.

— А эти? — опасливо проговорил Василенко, указывая на выборных, беззвучно переговаривающихся между собой.

— Не боись, — отреагировал Седой, — не увидит.

Василенко обреченно кивнул и, путаясь в рукавах и петлях, надел пиджак. Ключи он всегда таскал с собою.

Глава 16

— Ты с ума сошел! — кричал Хорьков, брызжа слюною. — Ты что, в бирюльки играешь? Загорелось — «буду строить, сроки вытяну», а отгорело — работы немедленно остановить? Да ты что, в институте благородных девиц? Учти: я тебе больше не помощник и в дела твои, уволь, больше влезать не желаю!

«Не очень-то ты мне и раньше помогал», — подумал Виктор. А вслух сказал: — Я обязан вас предупредить. Надо решать, чем загрузить бригады насосная уже заканчивается, а ничего больше трест пока не финансировал. «Самому тебе придется решать, — впервые до конца почувствовал ситуацию Кочергин, — перед пенсией придется и со своим управлением, и с трестом, и с Воднюком воевать».

Словно прочитав его мысли, Хорьков сказал:

— Ну чего ты полез на рожон? Да будь ты хоть сто пятьдесят раз прав, после всей этой катавасии не работа, а наказание Божие будет. Думаешь, управляющий просто так оставит самовольную остановку работ? Да еще по такому поводу. Это же скандал! Думаешь, что внутри треста останется? Куда там! На весь город пойдет! Тебе, впрочем, ладно: молодой, здоровый, хвостом вильнул — и привет, а мне куда деваться?

— Я же все на себя беру. Вас вообще перед фактом поставил. Никакого выбора у вас нет.

— Гладко было на бумаге, — заявил Хорьков и накрутил номер.

— Егорыч? — спросил он, хотя по этому телефону, кроме Маркина, никогда никто не отвечал.

— Слушаю, «пятый». Что там у тебя?

— ЧП у меня, — пожаловался Хорьков и посмотрел на Виктора.

— Что, опять кого-то завалило? — испугался замуправляющего.

— Нет, Бог миловал. Но большая неувязка по объекту. К вам можно сейчас? Сильно срочно.

— Жду, — бросил Маркин и отключился.

— Я один поеду, — твердо сказал Виктор. — Это не те пряники, которые надо делить.

— А Маркин или управляющий спросят: «А где твой старый перец, чего прячется?»

— На вас я ничего валить не буду, — пообещал Виктор.

— Тебе-то я верю, — сказал Хорьков, вставая, — только пацан ты еще, не знаешь, как оно на деле оборачивается… Помянешь мое слово: не сегодня, так в понедельник все сделают, как начали, а тебе велят…

— Посмотрим, — поднялся Виктор. — А вы, пожалуйста, проследите, чтобы, пока меня не будет, наши бригады на кладбище не подались.

— А как же, — живо откликнулся Хорьков, — прямо сейчас в сторожа пойду! Совсем совести у тебя нет!

«Разберемся», — сказал себе Виктор и пошел на стоянку.

Иван Егорович встретил Кочергина хмуро. Он слушал, не поднимая глаз, и тяжелые кустистые брови, казалось, сводились все сильнее.

— Факты, — потребовал он, как только Виктор рассказал об остановке работ, — а эмоции оставь при себе.

— Факты ясные, — ответил Виктор, — территория не готова, под площадками остались захоронения, спецкоманда не закончила перенос останков — нам сейчас работы начинать никак нельзя.

— Еще, — потребовал Маркин.

— А «еще» вы знаете: титула нет, заказа нет, финансирования нет, согласований нет, проектной документации тоже нет.

— Это знаю, — согласился Маркин.

— Так разве можно в таких условиях работать?

— Послушай, Кочергин, — заговорил Маркин, чуть ли не впервые поднимая глаза, — если бы я тебя три года по делу не знал, то сейчас послал бы… улавливаешь куда?

— Улавливаю.

— Мы здесь вдвоем. Даавай-ка поговорим, как на духу: чего ты задергался? Что на самом деле происходит? Что ты хочешь выторговать?

— Иван Егорович, — Виктор пытался говорить как можно спокойней, — есть же вещи, которыми не торгуют.

— Например?

— Например, совестью. Например, нашими с вами партийными билетами.

— Ну-ну, — поворчал Маркин, — ты полегче. За такие слова, парень, отвечать надо. Ты, что ли, у своего Воднюка демагогии обучился?

— Отвечать? Я ответственности не боюсь. А то давно бы ушел в каменщики: и заработок выше, и на все начальство с высокой колокольни…

— Каменщиком, знаешь, сколько вкалывать надо, — чуть улыбнулся Маркин.

— А я вкалываю. И неплохо.

— Об этом не тебе судить.

— И мне тоже.

— Я тебя, между прочим, не раз и не два поддерживал, — сказал Иван Егорович и потрогал кнопки селектора, но никого не стал вызывать, — а теперь вот не понимаю… темнишь. Да, конечно, строить без документов да еще с неразберихой у смежников — не подарок, чего и говорить, но впервой, что ли? Тем более, такой срочный объект и так городу нужен…