Читаем Выбранные места из переписки с друзьями (Часть 1) полностью

______________ * См.: Падение царского режима. Стенографические отчеты допросов и показаний, данных в 1917 г. Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства. Редакция П.Е. Щеголева, Л. Госиздат, тт. I-VII, 1923-1927.

В романе В. Пикуля людей нет. Его герои - это уныло похожие друг на друга монстры. Каждый из них - целое скопище всех возможных и невозможных пороков; упоминаемый И. Пушкаревой "свальный грех" -- один из самых невинных. Исключение Пикуль делает только для П.А. Столыпина: ему одному дозволено автором иметь человеческие стремления и чувства, то есть жаждать не только наполнения кармана и брюха, заботиться не только об удовлетворении своей похоти (в самых извращенных формах). На фоне питекантропов, которыми населен роман, Столыпин выглядит даже благородным героем-мучеником. Россия же предстает перед читателем не как великая страна, переживающая сложный, остродраматический этап своей истории, а как смердящий труп, жадно пожираемый русским и инородным вороньем, среди которого наиболее алчными и "хитроумными" пожирателями оказываются евреи. Весьма характерна обрисовка автором Д. Б. Богрова - одной из крайне сложных и противоречивых фигур сложнейшей исторической эпохи. Участник революционного движения, он вступил в сношения с охранкой и стал выдавать товарищей, но потом ввел в заблуждение своих полицейских начальников и, взявшись обезвредить несуществующих террористов, проник в театр, где присутствовали царь и его свита, и выстрелил в упор в премьера Столыпина. Богров действовал один, по тщательно продуманному плану, в котором, однако, отсутствовало последнее звено: возможные пути бегства с места преступления. Отправляясь убивать Столыпина, Богров в то же самое время совершал преднамеренное самоубийство. Каковы мотивы столь отчаянного поступка?

В личности Богрова многое остается неясным. Какой простор для творческого воображения писателя, стремящегося проникнуть в глубины человеческой психологии! Но, увы, для Пикуля нет вопросов и загадок, а, значит, нет и не может быть подлинных художественных открытий. Его Богров, как и остальные герои, начисто лишен всего человеческого, им движут лишь чисто животные страстишки, самое же важное то, что он еврей, а Столыпин противник Распутина, которым, по В. Пикулю, вертят те же евреи. То есть убийство Столыпина трактуется в романе в духе все того же мифа о еврейском заговоре.*

______________ * Увы, вскоре аналогичная трактовка коллизии Столыпин-Богров появилась во второй редакции романа А.И. Солженицын "Август 1914".

Смакование гнусностей, замешанных на черносотенной идеологии и антисемитизме, -- такова "распутинщина", состряпанная В. Пикулем. Поскольку в рецензии И. Пушкаревой об этом сказано лишь намеками, вскользь, с излишней деликатностью, я считаю своим правом и обязанностью назвать вещи своими именами.

3.

Литературная Россия Орган Союза писателей РСФСР И правления Московской писательской организации.

18.10.79

Адрес редакции: Москва, Цветной бульвар, 30, Тел. 2000-40-50

Уважаемый Семен Ефимович!

Благодарим вас за внимание к нашему еженедельнику и за отклик на статью доктора исторических наук И. Пушкаревой. Опубликовать Вашу статью не можем, так как редакция возвращаться к обсуждению романа В. Пикуля не будет.

С уважением Редактор отдела критики О. Добровольский.

4.

Валентин Пикуль умер в 1990 году, то есть он дожил до того времени, когда его полуопальный роман "У последней черты" смог быть переиздан отдельной книгой, причем в полном объеме и под первоначальным названием: "Нечистая сила". Роман, конечно, имел огромный читательский успех. В интервью, которые раздавал автор, он представал неустрашимым диссидентом, подвергавшимся гонениям со стороны властей и "сионистов". "Сионисты", по его словам, однажды его даже сильно побили, грозились убить, но его "взял под защиту флот".

Флот не только защитил писателя-макулатурщика при жизни, но и позаботился об увековечении его памяти. Минимум два корабля, бороздящие ныне морские волны, названы его именем. Сторожевой катер "Валентин Пикуль" несет службу на Каспийском море, где "выполняет задачи по охране Государственной границы и морских биоресурсов".* А МТЩ (видимо, морской тральщик) "Валентин Пикуль", построенный на Средне-Невском судостроительном заводе в Санкт-Петербурге, был перегнан в Черное море и приписан к Новороссийской военно-морской базе.

______________ * Информационное агентство Росбалт, http://www/rosbalt.ru/2001/06/27/12924. html

Правда, у экипажа тральщика далеко не сладкая жизнь. "Проблем накопилось много, начиная с выплаты денежного довольствия и заканчивая бытовой неустроенностью абсолютного большинства офицеров и мичманов корабля", -- сетует газета "Красная звезда", и продолжает: "На МТЩ "Валентин Пикуль" до 60 процентов мичманских должностей вакантны. Из-за бытовой неустроенности, постоянных мытарств по различным местам базирования, длительного отрыва от семей эта категория военнослужащих не стремится на "чужой" корабль".*

______________ * "Красная звезда", 12 ноября 2003.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Сталин. Жизнь одного вождя
Сталин. Жизнь одного вождя

Споры о том, насколько велика единоличная роль Сталина в массовых репрессиях против собственного населения, развязанных в 30-е годы прошлого века и получивших название «Большой террор», не стихают уже многие десятилетия. Книга Олега Хлевнюка будет интересна тем, кто пытается найти ответ на этот и другие вопросы: был ли у страны, перепрыгнувшей от монархии к социализму, иной путь? Случайно ли абсолютная власть досталась одному человеку и можно ли было ее ограничить? Какова роль Сталина в поражениях и победах в Великой Отечественной войне? В отличие от авторов, которые пытаются обелить Сталина или ищут легкий путь к сердцу читателя, выбирая пикантные детали, Хлевнюк создает масштабный, подробный и достоверный портрет страны и ее лидера. Ученый с мировым именем, автор опирается только на проверенные источники и на деле доказывает, что факты увлекательнее и красноречивее любого вымысла.Олег Хлевнюк – доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Международного центра истории и социологии Второй мировой войны и ее последствий Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», главный специалист Государственного архива Российской Федерации.

Олег Витальевич Хлевнюк

Биографии и Мемуары