Выдох

– Ты мудр, мой господин, – с поклоном ответил Башарат. – Но напрасно подозреваешь меня во лжи. Аллах кого хочет – вознаграждает, кого хочет – наказывает, и никакие Врата не в силах изменить того, что предначертано человеку свыше.

Я кивнул, ибо в те минуты мне казалось, что я понял его слова.

– Ты имеешь в виду, – сказал я, – что если с помощью твоих Врат какой-то человек сумеет избежать бед, которые пережил его более поздний двойник, то на него могут обрушиться другие несчастья?

– Прости меня, мой господин, если я плохо выразил свою мысль, – возразил Башарат. – Но тот, кто пользуется Вратами, вовсе не выбирает свою судьбу, которая может оказаться такой, а может – и несколько иной. Нет, Врата лет – это нечто вроде потайного хода, по которому ты можешь попасть во дворец скорее, чем если бы шел через главные ворота. Дворец останется неизменным вне зависимости от того, каким путем – длинным или коротким – ты туда добрался.

Признаюсь, эти слова удивили меня.

– Значит, будущее предопределено? – спросил я. – И оно так же неизменно, как и прошлое?

– Говорят, искупление и покаяние – единственное, что способно перечеркнуть прошлое.

– Я тоже слышал об этом, однако не имел возможности убедиться в истинности сего высказывания.

– Весьма прискорбно, мой господин. Как бы там ни было, я могу сказать только одно: будущее не меняется, что бы мы ни предпринимали.

Я ненадолго задумался.

– Ты хочешь сказать, мудрец, – проговорил я, – что если кто-то узнает о своей кончине, то никак не сможет ее избежать?

Башарат утвердительно кивнул.

Все это повергло меня в недоумение, и я некоторое время молчал. Потом я подумал, не может ли подобная предопределенность служить чем-то вроде двадцатилетней гарантии безопасности.

– Предположим, – сказал я, – с помощью твоих Врат человек узнал, что двадцать лет спустя он будет жив и здоров. Означает ли это, что в продолжение указанного срока никто и ничто не сможет ему повредить? Может ли такой человек быть уверен, что с ним ничего не случится, даже если он будет участвовать в самых страшных битвах или подвергать свою жизнь иным опасностям?

– Я не задумывался об этом, – ответил Башарат. – Но вполне вероятно, что человек, который намерен поступить столь безрассудно, при первом же посещении будущего узнает о своей давней кончине.

– Ага, – воскликнул я, – значит, встретить себя самого в будущем могут только самые благоразумные?

– Позволь мне, господин мой, поведать тебе историю еще об одном человеке, воспользовавшемся Вратами лет, и тогда ты решишь, был он благоразумен или нет, – сказал мне на это Башарат.

И если Твоему Величеству будет угодно, я расскажу о том, что узнал от сего ученого мужа.

Повесть о ткаче, который обокрал самого себя

Жил в Каире молодой ткач по имени Аджиб. Был он небогат, но ему очень хотелось узнать, каково это – жить в роскоши и довольстве. Услышав историю Хасана-канатчика, он без колебаний прошел сквозь Врата лет, чтобы разыскать в будущем самого себя, ибо юноша был уверен, что через двадцать лет он станет таким же богатым и щедрым, как Хасан аль-Хуббаль.

Очутившись в будущем, юноша прямиком отправился в богатый каирский квартал Хаббания, расспрашивая встречных о том, где живет знаменитый купец Аджиб ибн-Тахир. А на случай, если кто-то обратит внимание на его сходство с богачом, Аджиб приготовился соврать, будто он его сын, недавно приехавший из Дамаска. Увы, ему так и не пришлось прибегнуть к этой выдумке, ибо никто из тех, кого он расспрашивал, ничего не слышал об Аджибе ибн-Тахире.

В конце концов юноша решил отправиться в тот район Каира, где жил всегда, и узнать у соседей, куда он переехал, после того как разбогател. Очутившись на своей улице, он остановил какого-то мальчугана и спросил, не знает ли тот, где можно найти человека по имени Аджиб. И мальчишка сразу указал Аджибу на его прежний дом.

– Здесь он жил раньше, – сказал Аджиб уверенно. – А мне нужно знать, где он живет сейчас.

– Если со вчерашнего вечера он успел куда-то переехать, в таком случае я не знаю, где его искать, – ответил мальчик и убежал.

Аджиб был озадачен. Неужели, спрашивал себя юноша, он и через двадцать лет будет жить все в той же развалюхе из необожженного кирпича? Но ведь это значит, что он так никогда и не разбогатеет и что более поздний Аджиб не даст ему никакого дельного совета, последовав которому он сможет улучшить свою жизнь! Ну почему, почему его судьба так сильно отличается от судьбы счастливого канатчика?! И в надежде, что мальчишка ошибся или неудачно пошутил, Аджиб решил подождать у дома.

Вскоре юноша увидел, как из дверей выходит какой-то мужчина, и с упавшим сердцем узнал в нем самого себя. За мужчиной следовала женщина, очевидно, его жена, но Аджиб не обратил на нее внимания – до того потрясен он был гибелью всех своих надежд. С отвращением и глубоким разочарованием разглядывал он простую одежду супругов, пока те не исчезли из вида за поворотом улицы.