Выдох

Лэмбсхед предположил, что ребенок действительно страдает от психосоциальной карликовости – но уникальной перевернутой ее разновидности: что Эдмунд нуждается в новых контактах не с человеком, а с машиной. Его миниатюрность была результатом не лет, проведенных под присмотром «Автоматической няни», а ее отсутствия после того, как отец решил, что он готов для человеческого воспитания. Если эта теория была верной, возвращение машины вернуло бы мальчику способность нормально расти.

Лэмбсхед отправился к Лайонелу Дейси, чтобы получить «Автоматическую няню». Он рассказывает об этом визите в монографии, написанной много лет спустя:

[Лайонел Дейси] говорил о своих планах повторить эксперимент с другим ребенком, как только сможет убедиться, что у его матери подобающее происхождение. Он считал, что эксперимент с Эдмундом провалился лишь по причине «врожденного слабоумия» мальчика, в котором он винил его мать. Я спросил, что ему известно о родителях ребенка, и он весьма импульсивно ответил, что ничего. Позже я посетил приют, из которого Лайонел Дейси забрал Эдмунда, и, просмотрев записи, узнал, что матерью мальчика была некая Элеанор Харди, которая раньше работала горничной у Лайонела Дейси. Очевидно, Эдмунд в действительности – незаконнорожденный сын Дейси.

Лайонел не пожелал жертвовать «Автоматическую няню» для, как он полагал, обреченного на провал эксперимента, однако согласился продать одну Лэмбсхеду, который велел установить ее в комнате Эдмунда в Брайтонском институте. Увидев машину, ребенок сразу обнял ее и в последовавшие дни радостно возился с игрушками, если няня была рядом. В течение нескольких следующих месяцев медсестры отметили, что Эдмунд уверенно растет и набирает вес, подтверждая диагноз Лэмбсхеда.

Персонал полагал, что причина задержки Эдмунда в умственном развитии была врожденной, и не тревожился, пока мальчик был радостен и здоров. Однако Лэмбсхед задумался, не была ли связь ребенка с машиной намного более крепкой, чем считалось. Он предположил, что Эдмунда приняли за умственно отсталого лишь потому, что тот не обращал внимания на человеческих наставников, и что с механическим наставником удастся добиться большего успеха. К сожалению, у него не было возможности проверить эту гипотезу; даже если бы Реджинальд Дейси закончил свою обучающую машину, она бы не обеспечила Эдмунду тех наставлений, в которых он нуждался.

Лишь к 1946 году технологии достигли нужного уровня. Благодаря своим лекциям по лучевой болезни Лэмбсхед был в хороших отношениях с учеными чикагской Аргоннской национальной лаборатории и присутствовал при демонстрации первых дистанционных манипуляторов, механических рук, созданных для работы с радиоактивными веществами. Лэмбсхед сразу осознал их потенциал для обучения Эдмунда и смог приобрести пару для Брайтонского института.

Эдмунду к тому времени исполнилось тринадцать. Он всегда игнорировал попытки персонала чему-то его научить, однако механические руки сразу привлекли его внимание. При помощи переговорного устройства, воспроизводившего низкокачественные звуки граммофона исходной «Автоматической няни», сестрам удалось заставить Эдмунда реагировать на их голоса так, как он никогда не реагировал на прямую речь. Через несколько недель стало ясно, что Эдмунд вовсе не был умственно отсталым, как считалось прежде; просто у персонала не было подходящих средств общения с ним.

Новостями об этом достижении Лэмбсхед убедил Лайонела Дейси посетить институт. Увидев, как Эдмунд проявляет живое любопытство и пытливость, Лайонел Дейси осознал, какой вред нанес интеллектуальному росту мальчика. Из отчета Лэмбсхеда:

Он с трудом сдерживал эмоции при виде того, что натворил в погоне за отцовской мечтой: ребенка, который настолько привязался к машине, что был неспособен признать другое человеческое существо. Я услышал, как он прошептал: «Прости, отец».

«Я уверен, ваш отец понял бы, что ваши намерения были благими», – сказал я.