Выдыхай (СИ)

Когда в следующий понедельник делюсь своим успехом с Холли, она поздравляет меня с первой победой и выглядит так, будто радуется искренне. Спрашивает, осуществила ли я хоть что-то из списка, который мы обсуждали в прошлую встречу. Зачитываю ей возможные варианты, и то, как мы весело обсуждаем их, больше похоже на дружеские посиделки, чем на консультацию психолога. Пунктов на самом деле много, но основные такие: капучино вместо чёрного кофе, алкоголь и вечеринки по пятницам, короткие шорты, утренние пробежки в гордом одиночестве, сёрфинг, путешествия, встречи с друзьями, журналистика и Алекс.

— По последнему номеру программа отработана на все сто процентов, — рапортую радостно. — Ну, и ещё с кофе. И планирую одним махом выполнить несколько строчек из списка в пятницу — идём на пляж с Нейтом.

Холли выглядит довольной моим оживлением. Потом спрашивает коварно:

— Что насчёт Кира, Мари? Он одобрил бы твоё поведение сейчас, как считаешь?

Моя активность тут же стихает, рассматриваю сосредоточенно сложенные в замок пальцы. Потом поднимаю взгляд на Холли:

— Ты так и не поняла, — качаю головой. — Он не против всего этого и с радостью разрешил бы мне. Ну, кроме пунктов с Алексом и алкоголем. Проблема в том, что он в системе, которая запрещает всё, что я люблю, и что делает меня мной. А он в какой-то мере раб этой системы. Проблема не столько в его авторитарном отношении ко мне, сколько в том, что он поставил свою семью и страну выше меня.

Замолкаю, возвращаясь к разглядыванию своих пальцев. Мисс Дэйнс тоже пока не находит слов, но собирается с мыслями быстрее меня:

— Значит, ты ушла, не сбегая от рабства, а потому, что ценишь себя выше? Всё-таки любишь…

— Я никогда этого и не скрывала, Холли. Но мы все знаем, кого должен любить чёрт, не так ли?

— Люби себя, чихай на всех, — цитирует она старый мультфильм. Задумчиво барабанит по столу пальцами. — В таком случае, Мари, думаю, тебе стоит попрощаться с ним по всем правилам. Напиши письмо. Отправлять не обязательно. Опиши всё, что чувствуешь и попрощайся по-честному.

— Да, — соглашаюсь уверенно. — Именно так и сделаю.

В тот же вечер остаюсь у родителей, твёрдо намеренная покончить с этим раз и навсегда. Сегодня. Долго сижу над чистым листом, не зная с чего начать. Но стоит лишь вывести первую букву, как строчки складываются сами собой в бесконечное послание. Письмо, в котором я благодарю Кира за всё, что он для меня сделал хорошего. А это немало. В котором проклинаю за то, что сделал плохого. Второй список тоже весьма внушителен. Письмо, в котором признаюсь, что в равной степени люблю и ненавижу его. Что прошу прощения за все вольно и невольно причинённые мной обиды. Что желаю ему счастья. Дописываю послание уже далеко за полночь, убираю в конверт, раздумывая, стоит ли отправлять. Но в итоге убираю в самый дальний ящик вместе с фотографией. Ни к чему. Бередить душу не стоит ни одному из нас. И если я желаю ему счастья, то пусть забудет меня как можно скорее. Возможно уже…

АЛЕКС

Я снова начинаю посещать психолога по вторникам, но не спешу откровенничать с ней, скорее просто выполняю обещание. Жизнь постепенно налаживается и без её деятельного участия.

Уже через пару недель мы приступаем к съемкам видео на новый сингл, для чего снова меняют мой имидж. Не скажу, что эта причёска и сценический образ мне по душе, но Мари скооперировалась с Марком и оба заявили, что я выгляжу мило. Мари на полном серьёзе, а вот некоторым и в зубы дать захотелось. Съёмочный день проходит сумбурно и весело. Потому что моя принцесса, наконец, вспомнила, как это — быть счастливой. Что чревато для окружающих розыгрышами, приколами и безалаберной суетой. Её белобрысая макушка мелькает по всей студии, отвлекая меня от процесса. Мари смешит меня в самый неподходящий момент, что никак не ложится на слова песни. Марк и режиссёр ругаются, а нам забавно. В конце концов, Марк угрожает малышке, что выставит её с площадки, если та не угомонится. Впрочем, это не помогает.

После завершения рабочего процесса, наконец, целую её так, как хочется, а не урывками и, зажав в углу, спрашиваю:

— Что это было сегодня? Я тебя подозреваю.

— Интересно… — выдаёт принцесса задумчиво. — Ты следователь, я подозреваемый. Кажется, у нас есть план на вечер и нам нужны наручники! — после этих слов вздрагивает и меняется в лице. А я, чёрт побери, совсем не хочу знать, что за мерзкие ассоциации сейчас в её голове.

— Пожалуй, лучше сегодня без наручников, малыш. Я знаю другую игру, тебе понравится, — говорю многообещающе, и Мари расслабляется. Обнимая свою девочку, размышляю, как долго её прошлое будет терзать нас, вылезая в самый неподходящий момент. И в тот момент даже не представляю, насколько я близок к истине, когда говорю «нас».