Выявление паразмата

Негон развернулся и побежал. Перепрыгнул через двух первых паразматиков, пытавшихся его перехватить и валявшихся сейчас в болевом шоке: наверняка он сломал им руки, к тому же их задел выстрел заднего паразматика. Уже почти на выходе из аллеи его достали, но сравнительно слабо. Это был лишь шлейф – они промахнулись. Основная масса плазмы пронеслась мимо по прямой аллее и врезалась в стену дома за парком, распластавшись радужным пятном. Но и от шлейфа его всего пробрало нервным морозом и скребущей щекоткой, сбило с ровного бега и выдавило из груди приступ нервного смеха.

Быстрее в кусты, за деревья!

Негон свернул с аллеи, но спрятаться не успел. По ногам ударила горячая резкая боль, вспыхнула в ступнях и икрах и оттуда вонзилась в колени. Падая, он сумел перегруппироваться и упал не жёстко, а скользяще, с боковым переворотом.

Непереносимая боль охватила ноги, схваченные ниже колен судорогами и спазмами – кости, казалось, скрутились штопором…

Хорошо, что он уже вне досягаемости прямого выстрела. Пока… Нет, дожидаться их он не будет. Негон пополз, буквально шагая руками, волоча за собой скрюченные ноги. Он потащился обратно в глубь парка. Если и будут искать, то скорей всего в противоположном направлении. «Прошагав» таким образом метров сто, Негон оказался недалеко от центра, выбрал место потемнее и, устало дыша, прислонился к дереву.

«Чёрт побери, где патрульные?»

Он успел пройтись по впадинкам вызовника «нападение» и «применение оружие» в самом начале нападения – ещё в центре парка.

Негон заново несколько раз прошёлся по впадинкам вызовника. По всем. Теперь его вызовник пищит на весь Город-дом.

Там, где его подбили, расцвели сполохи выстрелов: прочёсывали парк. Нервничают: шмаляют по каждому кусту и в темноту. Вспышки отдалялись. Держа наготове вертун, Негон задумался. Сейчас, когда горячка схватки прошла, надо было попытаться спокойно проанализировать события с момента, когда он вышел из дома.

Его вели – это ясно. Как?.. Ну, по большому счёту, это не важно. Кто? Кажется, нервные… Скорее всего замухрышка – это проверка, возможно, окончательная. Ну и что? Выяснили, что он сфэн или мент. Дальше что? Ведут до дома Илды и готовят засаду. И какую!!! Почувствовать неладное было нетрудно – столько одиноких мужиков на скамейках! Если бы не его раздражение и злость на себя и Илду… Ну, ладно, профукал, так профукал… Встаёт главный вопрос:для чего?! Посадить на игольник? Нет, глупо. Ликвидировать? За что?! Они что – взбесились? Нервные стали бешенными? И почему не вчера или завтра, или послезавтра, а именно сегодня в ночь, когда он в полном облачении направляется на акцию? Может это связано с акцией? Тогда они знают больше меня…

Ноги отходили, жуткая боль ушла, осталось онемение.

Но где же патрульные? Им давно пора появиться…

Сзади послышался шум. Шли не таясь. Негон вжался в землю и переключил очки на ночное видение. В его направлении шли трое, с оружием наизготовку. Не полисменты. С большим трудом, опираясь о дерево, Негон встал так, чтобы ствол прикрыл его. Придётся принять ещё один бой…

Он бросил беглый взгляд вокруг и понял, что всё напрасно: его обложили. С других сторон к нему подбиралось ещё человек десять, и один вдали забавлялся с паразитром – отвлекал.

«Где патрульные?!!»

– Импы вонючие! Что вам надо?! – заорал Негон, впав на минуту в истерию. Паразматики шли со всех сторон, уже совсем не таясь.

«Ну зачем… зачем, зачем, зачем, зачем, за-ач-че-е-эм он им???»

Защищаться до конца! Выбить в первую очередь тех, которые с паразматром.

Негон крепче сжал в правой руке вертун, а левой надел накистник и достал нож. Напружинился, вводя себя в состояние боя. Наступало прояснение – ледяная прозрачность готовности к сражению.

Выстрел! Он успел отдёрнуть руки, но избежать удара – нет, помешал ствол дерева. Кисти рук будто провернули в мясорубке и облили рассолом, шлейф вонзился в тело тысячью иголок боли. Негон не выдержал, застонал, слабые ноги подкосились и, скользя спиной по стволу, он сполз на землю. Дёргающаяся рука ещё судорожно держала вертун, но всё напрасно: он ею больше не владел. Стон боли, гнева, отчаяния бессилия и злости рвался из души и горла Негона, но он себя не слышал.

Гогочущий паразматик подошёл к нему.

– Балдей! – посоветовал он и навёл на Негона паразматр.

«Не-е-е-ет!!!» – отчаяние бессилия, боли и злости сверкающим водоворотом ворвалось в голову и затмило сознание.

Глава четвёртая

Мёртвокаменное скрюченное древо попирало вывернутыми корнями бетолит.

Свет пробудил нечто и оно стало разрастаться…

Жизнь пришла вслед за болью…

Перед ним была станция.

Негон сидел на бетолите. Вывернутые руки бесчувственными сухими ветвями торчали из плеч. Ветви, приняв болезненный огонь жизни, ожили и подчинились ему, лишь скукоженные листья-пальцы отказывались служить, не желая выпускать вертун и расстаться с накистником.