Выход

Целое поле теории игр развернулось в голове Гретил. Она проигрывала различные гамбиты, применяла различные теории, пытаясь понять, что нужно Джейкобу Редуотеру. Несомненно, он знал о ее отношениях с Лаской, должен был знать о мальчиках, знал, что в мире живет Джейкоб Редуотер II. Он похитил Ласку, решил превратить ее в зотту, в Редуотера. Она ударила по самому слабому и больному его месту: по деньгам. И, конечно же, он был вне себя от ярости.

Его любовь к дочери поражала своей извращенностью. Гретель знала зотт в Корнелле, которые были спонсорами ее лаборатории. Она должна была ходить с ними на званые обеды, мероприятия по сбору пожертвований, тратить сотни часов на бессодержательные светские разговоры, за которыми решались самые важные дела, и все это время за ней наблюдал руководитель ее кафедры. С ними было довольно приятно общаться, и большинство было довольно умными собеседниками. Но в них… что-то было не так. И пока ее не терзали угрызения совести и она не думала о том, чтобы уйти из Корнелля, она не могла подобрать этому правильного названия: у них не было синдрома самозванцев. То есть у них не возникало и тени сомнений в том, что все их привилегии являются заслуженными. Мировая пирамида была устроена правильно. Важные люди были сверху. Неважные – снизу.

Если она скажет Джейкобу Редуотеру, что Ласка успела выскользнуть, воспользуется ли он своим влиянием, чтобы атаки на тюрьмы прошли еще жестче? Или он прикажет (а сможет ли?) подразделениям снять окружение с тюрем, чтобы преследовать Ласку? Потом пришла мысль, от которой повеяло холодком: а что, если Джейкоб Редуотер работает вместе с Надей? Может, Надя похитила Ласку в надежде получить еще какие-нибудь богатства Редуотеров?

Так можно извести себя до нервного срыва. Поэтому она шагнула напрямик:

– Что вам нужно?

– Я хотел бы поговорить со своей дочерью.

– Это невозможно, – она решила говорить правду, пусть и не всю.

– Мисс Йонсдоттир, я знаю, что вы любите мою дочь.

– Это истинная правда.

– Вам, наверное, трудно в это поверить, но я тоже ее люблю.

Ты прав, я в это верю с трудом.

– Я знаю, что вы по-своему любите ее, – она не хотела выказывать даже незначительную агрессию, но это вырвалось само. Как это могло у нее проскользнуть?

Он сделал вид, что не заметил, хотя она знала, что он услышал все, что нужно.

– Я не хочу… – его переполняли какие-то чувства, или же он просто был хорошим актером. Или и то, и другое, напомнила она себе. Зотты, которых она знала, очень хорошо все каталогизировали в стиле настоящих социопатов, понимая чувства других людей достаточно хорошо, чтобы манипулировать ими, не испытывая никакого сочувствия. – Там дети, – сказал он, – ее дети.

– Мои тоже, – сказала Гретил, – да.

– То, что сейчас произойдет, не должно касаться моей дочери или моих внуков. Ваших детей.

– Где вы сейчас, мистер Редуотер? У нас, в тюрьме?

– Если честно, то да.

Она так и поняла по фоновому шуму, который был эхом тех звуков, что она слышала через внешние камеры тюрем.

– Вы знали, что они придут.

– Я знал. Именно поэтому и приехал. Чтобы Натали была в безопасности, – потом он помолчал немного, – я могу вытащить вас оттуда.

– Почему вы не говорите с… – она почти сказала с Лаской, потом с Натали, но остановилась на – …с вашей дочерью?

– Она не отвечает. Было непросто найти этот ваш адрес, но мне нужно было передать ей сообщение. Я знаю, что вы не пожертвуете детьми ради идеологии.

К черту.

– Думаете, Ласка на это не способна?

– Думаю, что моя дочь обоснованно зла на меня. Это означает, что я не могу объяснить ей… некоторые факты. Мы даже не смогли бы поговорить так, как говорим с вами сейчас.

– Мистер Редуотер, они готовятся к атаке. Мы не сможем продолжить эту беседу, если меня будут атаковать.

– Я не могу их отозвать.

Она ничего не сказала. Ласка проявляла достаточно внимания к новостям дефолтного мира, чтобы знать: ветвь Джейкоба Редуотера стала контролировать династическое богатство всей семьи, что сделало его крупной финансовой и политической фигурой. Гретил была уверена, что он владел контрольным пакетом акций в «ТрансКанаде», не говоря о полицейских, работающих по подряду.

– Я не приводил их сюда. Верьте мне.

– Думаю, что нам больше не о чем говорить, – она отключилась. Лимпопо внимательно смотрела на нее.

– У моего тестя серьезные проблемы с головой.

Раздался странный шум из динамика, это смеялся Итакдалее. Смех сима всегда казался странным. Слишком резкие границы звучания, определявшиеся бамперами симов. Гретил отсканировали. Может, так и она могла бы смеяться над ужимками своих детей в будущем?