«Выход»

– О. Спасибо, – Горохову сейчас было вовсе не до виз, он был раздражён тем, что солдат доел его хлеб и выбросил пустой пластик на песок. А ещё тем, что эти двое, кажется, собирались забрать у него его транспорт. – Для меня это большая честь. Только вот хотелось бы узнать, это гарантирует мне место на мотоцикле?

– Пока вам придётся остаться здесь с раненым Роговым, – сразу всё расставила на свои места начальница экспедиции. – А мы с Винникером, как только доберёмся до Красноуфимска, сразу попросим коменданта выслать за вами пару машин.

Уполномоченный моментально оценил ситуацию: они забирают у него мотоцикл, в идеале добираются туда за ночь и часть утра, в идеале у коменданта готова пара квадроциклов, им не нужен ремонт, и есть люди для того, чтобы тут же отправиться в путь, в идеале они выедут в тот же вечер и, естественно, за ночь не доедут, грузовик – это не мотоцикл. Днём остановятся переждать жару, и в идеале следующей ночью спасательная партия будет тут. В общем, им с Роговым ждать больше двух суток. У них с Роговым остаётся двадцатилитровая канистра воды, кукурузный блок, медпакет и пара баллонов хладогена. Продержаться можно. В идеале. Если их, конечно, не найдут дарги.

А Кораблёва, не дожидаясь его ответа, спрятала пакет с вяленым мясом в карман пыльника и подняла с земли вторую банку консервированных фруктов, открыла её и стала пить сладковатый компот.

«А третью банку она заберёт с собой… Ну да, ей нужнее. А мы с Роговым… Ну, найдём что-нибудь, чтобы продержаться трое суток».

В принципе, он знал, как прокормить себя в пустыне. Саранча, кактусы, может, термитник рыхлый попадётся, который можно будет расковырять. Не то что двое суток, он, при наличии воды, прожил бы здесь столько, сколько нужно. Уполномоченный дошёл бы и до Красноуфимска дней за пять, а может, и за четыре… С двадцатью литрами воды и двумя баллонами хладогена точно в четыре дня уложился бы. Но не с Роговым.

– Не доедете вы до Красноуфимска, – говорит он и шарит по карману в поисках сигарет.

– Это почему? – спрашивает Кораблёва, она не слишком верит ему, женщину сейчас больше интересуют персики из банки.

– Мотоцикл – дрянь. Железо плохое, втулки дрянь, подшипники, цепь – дрянь. А вы с вашим Винникером, с бронежилетами со снаряжением и канистрой бензина больше двух центнеров весите. К этому мотоциклу нужно ещё приноровиться, иначе он сломается. И сломается быстро.

Она перестала есть персики. И Горохов сразу пожалел, что завёл этот разговор. Он просто не ожидал, насколько быстро и безжалостно начальница экспедиции принимает решения.

– Вы правы, инженер, хорошо, что напомнили, я сама об этом не подумала. Если мотоцикл сломается… нам остаток пути придётся преодолеть пешком. Винникер, канистру с водой тоже поставьте на багажник. Мы забираем воду. И хладоген тоже. Возможно, нам придётся пару дней идти.

– Есть, – сразу отозвался солдат.

– О, а вы, Женечка, молодец, – восхитился уполномоченный.

– Горохов, не нужно фамильярностей, – сухо ответила женщина.

– Да, вы уж извините меня, конечно, но я надеялся, что вы нам хотя бы воду с хладогеном оставите.

– Я думаю, вы продержитесь пару дней. Вы же такой опытный степняк.

– Да, я опытный, и поэтому знаю, что в пару дней вы не уложитесь. Помощь за двое суток не придёт!

– Я всё это делаю не по желанию, а из необходимости.

– Рогов трёх дней не протянет в жаре.

– Послушайте, уполномоченный, – она заговорила таким тоном, что у него не осталось ни малейших сомнений в её решимости. – То, что лежит у меня в кармане, для человечества важнее всего, важнее вас и Рогова. И даже важнее меня. И я готова отдать всё, чтобы этот биоматериал был доставлен в Институт. Если мотоцикл сломается, нам придётся идти пешком, нам может потребоваться ваша вода и ваш хладоген. Но даже учитывая это, я готова оставить вам с Роговым десять литров. Это всё, что я пока смогу для вас сделать.

Десять литров воды. Всё, что она могла для них сделать.

Луны было ещё недостаточно, а солнце исчезло на западе окончательно, стало темно, только контуры и тени были различимы. И Андрей Николаевич в этой наконец пришедшей темноте отчётливо понял, что эта женщина, ставшая тенью на фоне освещённого восходящей луной бархана, не шутит, она действительно оставит им с Роговым десять литров воды и, возможно, блок толчёной кукурузы. Она, скорее всего, даже хладогена им не оставит, а возможно, и медпакет заберёт. Ей нужнее. У неё миссия. Она ведь старается для всего человечества. И ещё он понял, что такое «биот». А ещё… что он не собирается здесь оставаться. Что мотоцикл, еду, воду, топливо, это все снаряжение приготовил он. Это всё его!